НОВЫЙ КУРС ЛЕКЦИЙ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИЙ
Модуль 1. Древний Египет
Модуль 1. Древний Египет
лекция 4
Монотеизм или многобожие?
Монотеизм или многобожие?
аудиозапись лекции
содержание
1. Аргументы против монотеизм в Древнем Египте: разные имена и изображения, разные места поклонения, идея "прогресса в религии", приоритет Ветхого Завета.
2. Аргументы за: прямые указания египетских текстов, отсутствие сюжетного богословия, отсутствие конфликта поколений богов
2. Аргументы за: прямые указания египетских текстов, отсутствие сюжетного богословия, отсутствие конфликта поколений богов
полная стенограмма
Эта небольшая лекция является логическим завершением предыдущей, "Категория Бога в Древнем Египте" и представляет разбор аргументации противников и сторонников наличия идеи монотеизма в Древнем Египте
Дорогие друзья!
И после всего этого, можем ли мы сомневаться в том, что знание именно единого Бога присутствовало в Египте? Мы не можем, я думаю. Но многие сомневаются и сомнения эти вызваны целым рядом причин. Для обыденного сознания, египетское многобожие это постоянная тема. Возьмите не то чтобы школьный учебник, возьмите наш университетский учебник — там вы прочтете тоже самое. Вот трехтомник Древнего мира, культуры Египта. Прочтете тоже самое — многобожие в Египте. В чем же дело?
Дело в том, что богословы, христианские в том числе, если они серьезные люди, они давно уже увидели эту вещь. Увидели, что на самом деле политеизм и монотеизм не разделены непроходимой стеной. Непроходимой стеной разделено иное — чему ты поклоняешься. Ты поклоняешься Богу-творцу или ты поклоняешься духам? Вот это важно. То есть на самом деле важно магизм или теизм, ну назовем это так. А политеизм и монотеизм это, в общем то, искусственные конструкты. Я не знаю ни одной религии, где бы говорилось, что мир создан разными богами. Но есть религии где не говорится о создании мира вообще, они не интересуются этим — это шаманистские представления, это религии дописьменных народов. Эти религии живут так, как-будто вообще этой проблемы нет. Но как мы скоро узнает Египет этим, как раз, творением мира очень интересовался.
Дорогие друзья!
И после всего этого, можем ли мы сомневаться в том, что знание именно единого Бога присутствовало в Египте? Мы не можем, я думаю. Но многие сомневаются и сомнения эти вызваны целым рядом причин. Для обыденного сознания, египетское многобожие это постоянная тема. Возьмите не то чтобы школьный учебник, возьмите наш университетский учебник — там вы прочтете тоже самое. Вот трехтомник Древнего мира, культуры Египта. Прочтете тоже самое — многобожие в Египте. В чем же дело?
Дело в том, что богословы, христианские в том числе, если они серьезные люди, они давно уже увидели эту вещь. Увидели, что на самом деле политеизм и монотеизм не разделены непроходимой стеной. Непроходимой стеной разделено иное — чему ты поклоняешься. Ты поклоняешься Богу-творцу или ты поклоняешься духам? Вот это важно. То есть на самом деле важно магизм или теизм, ну назовем это так. А политеизм и монотеизм это, в общем то, искусственные конструкты. Я не знаю ни одной религии, где бы говорилось, что мир создан разными богами. Но есть религии где не говорится о создании мира вообще, они не интересуются этим — это шаманистские представления, это религии дописьменных народов. Эти религии живут так, как-будто вообще этой проблемы нет. Но как мы скоро узнает Египет этим, как раз, творением мира очень интересовался.
Тот же В.Н. Лосский отмечает: "Что касается имен, который мы прилагаем к Богу, то они открывают нам (те) Его силы, которые до нас снисходят. Но нас к Его неприступной сущности (они) не приближают". И действительно, как мы уже с вами говорили, все имена в Египте — Нечер, Ра, Птах – это, в общем-то, лишь наименования проявлений Бога. А когда египтяне назвали Бога словом Амон, они сами как-бы сказали, что это имя, которое само по себе перечеркивает свой смысл. Потому что имя дают чтобы понимать суть, а Амон — это имя, которое говорит о том, что имя познано быть не может.
Очень существенно вот это проявление святого без попытки свести воедино. Мне не раз приходилось встречаться с простыми людьми, которые говорят о том, что Богородица Казанская строгая, а Богородица Владимирская — добрая. Понимаете, совсем небольшое богословское усилие, конечно, позволяет понять, что речь идет о разных иконописных образах одной сущности — Божей Матери — которая, понятно же и добрая, а иногда и строгая. Это зависит от того каков человек и как он к ней обращается. Так что не в образе дело, а в человеке дело. Но с Египтом, конечно, не так все просто.
Очень существенно вот это проявление святого без попытки свести воедино. Мне не раз приходилось встречаться с простыми людьми, которые говорят о том, что Богородица Казанская строгая, а Богородица Владимирская — добрая. Понимаете, совсем небольшое богословское усилие, конечно, позволяет понять, что речь идет о разных иконописных образах одной сущности — Божей Матери — которая, понятно же и добрая, а иногда и строгая. Это зависит от того каков человек и как он к ней обращается. Так что не в образе дело, а в человеке дело. Но с Египтом, конечно, не так все просто.
1. Разные изображения
Дело в том, что египтяне очень любили изображать, они не столько писали, сколько рисовали. Это наследие древности. Египтяне ничего не забывали. Я уже, по-моему, говорил о том, что в их текстах можно найти фрагмент, вообще, палеолитических гимнов. Ведь писать они стали поздно (середина III тыс. до РХ), а рисовали за много тысячелетий до этого. И чтобы отличить разные проявления божественного — их рисовали в разной иконографии, это очевидно совершенно. Есть, конечно, исключения, но в целом египтолог довольно легко скажет, что это вот изображение Амона, а это изображение Птаха, это изображение Ра, а вот изображение Хэпри, скарабея. Такая разная иконография учеными принимается за разные сущности. Но это ошибка. Иконография это все равно что разные буквы. Употребляются разные буквы, разные имена, разные слова — но ведь за ними одна и та же сущность. Мы уже убедились в этом вот слушая эти гимны.
Дело в том, что египтяне очень любили изображать, они не столько писали, сколько рисовали. Это наследие древности. Египтяне ничего не забывали. Я уже, по-моему, говорил о том, что в их текстах можно найти фрагмент, вообще, палеолитических гимнов. Ведь писать они стали поздно (середина III тыс. до РХ), а рисовали за много тысячелетий до этого. И чтобы отличить разные проявления божественного — их рисовали в разной иконографии, это очевидно совершенно. Есть, конечно, исключения, но в целом египтолог довольно легко скажет, что это вот изображение Амона, а это изображение Птаха, это изображение Ра, а вот изображение Хэпри, скарабея. Такая разная иконография учеными принимается за разные сущности. Но это ошибка. Иконография это все равно что разные буквы. Употребляются разные буквы, разные имена, разные слова — но ведь за ними одна и та же сущность. Мы уже убедились в этом вот слушая эти гимны.
Разные места поклонения
Второе, это разные места поклонения. О, египтологи это очень любят — они целые строят политические теории! Особенно такой замечательный ученый, который, впервые правильно организовал и опубликовал Тексты Пирамид — это Курт Зете. Он написал книгу о реконструкции политической истории Египта с помощью религиозных текстов, в первую очередь, Текстов Пирамид. Но, я думаю, это далеко не лучшее, что он сделал в своей жизни. Дело в том, что представление, что религия это идеология (то есть сумма идей) и поэтому эту идеологию используют для каких-то земных целей, и которая второчна относительно этих земных целей — мне кажется, что такое представление глубоко ошибочно для Египта.
Да, это часто было в XIX веке, это было в XX веке. Курт Зете, человек своего времени, как и многие другие, он жил вот этим, идеологизацией всего, идеологизацией духа. Но Египет, который существовал за пять тысяч лет до него, жил другим. Там дух имел самодостаточное значение и люди стремились достичь вечности. Они искали духа, они использовали дух для реализации своих, земных целей. Нам это сложно сейчас понять, но большая ошибка для любого историка — это анахронизм, когда мы приписываем древнему свои мотивации поведения. Мотивации древнего поведения мы должны реконструировать из всей суммы источников: это и поведенческие формы и тексты и остальное. И вот всё это вместе говорит о том, что для египтянина духовные цели были высшими, а земная жизнь была средством для осуществления этих духовных целей. Вспомните мегалитические памятники, которые пришли в Египет при III династии.
Амон во многом связан с Фивами. Кстати, само слово Фивы — это греческое слово, сами египтяне называли это город Уасет, Висе. Но греки услышали по-своему и назвали Уасет-Висе стовратными Фивами в отличие от семивратных Фив, которые находятся в Греции. Так вот, не надо думать, что Амон и фиванская школа – приходят тогда, когда в политике победил Верхний Египет, Птах — когда победил Мемфис, Ра — когда победил Гелиополь. В этих категориях рассуждать нельзя. Да, отдельные имена Бога почитались более интенсивно в разных местах — и это совершенно нормально. Это было связано с целым рядом явлений, о которых мы будем еще говорить, в том числе картиной творения мира. Но считать, что это были столкновения идеологий нельзя.
Мы нигде не встретим, нет ни единого египетского текста, где было бы сказано, что мир сотворил Птах, а не Амон, или Ра, а не Атум. Такого просто нет. Вот у греков, там борьба поколений богов, первое поколение, Уран и Гея, потом Крон и Рея, потом Зевс. В Греции боги — это и разные сущности и разные лица. В Египте этого нет. Там есть конфликт, но он в одном поколении богов — и это конфликт жизни и смерти, мы будем о нем говорить позже. В Египте боги не противопоставляются друг другу. И Бог-творец всегда один. Всегда один — только под разными именами и в своих обстоятельствах творения. В разных элементах своего творения ему приписываются разные имена, о чем мы будем говорить на следующей лекции. Это может ввести в заблуждение, но это не должно вводить в заблуждение.
Второе, это разные места поклонения. О, египтологи это очень любят — они целые строят политические теории! Особенно такой замечательный ученый, который, впервые правильно организовал и опубликовал Тексты Пирамид — это Курт Зете. Он написал книгу о реконструкции политической истории Египта с помощью религиозных текстов, в первую очередь, Текстов Пирамид. Но, я думаю, это далеко не лучшее, что он сделал в своей жизни. Дело в том, что представление, что религия это идеология (то есть сумма идей) и поэтому эту идеологию используют для каких-то земных целей, и которая второчна относительно этих земных целей — мне кажется, что такое представление глубоко ошибочно для Египта.
Да, это часто было в XIX веке, это было в XX веке. Курт Зете, человек своего времени, как и многие другие, он жил вот этим, идеологизацией всего, идеологизацией духа. Но Египет, который существовал за пять тысяч лет до него, жил другим. Там дух имел самодостаточное значение и люди стремились достичь вечности. Они искали духа, они использовали дух для реализации своих, земных целей. Нам это сложно сейчас понять, но большая ошибка для любого историка — это анахронизм, когда мы приписываем древнему свои мотивации поведения. Мотивации древнего поведения мы должны реконструировать из всей суммы источников: это и поведенческие формы и тексты и остальное. И вот всё это вместе говорит о том, что для египтянина духовные цели были высшими, а земная жизнь была средством для осуществления этих духовных целей. Вспомните мегалитические памятники, которые пришли в Египет при III династии.
Амон во многом связан с Фивами. Кстати, само слово Фивы — это греческое слово, сами египтяне называли это город Уасет, Висе. Но греки услышали по-своему и назвали Уасет-Висе стовратными Фивами в отличие от семивратных Фив, которые находятся в Греции. Так вот, не надо думать, что Амон и фиванская школа – приходят тогда, когда в политике победил Верхний Египет, Птах — когда победил Мемфис, Ра — когда победил Гелиополь. В этих категориях рассуждать нельзя. Да, отдельные имена Бога почитались более интенсивно в разных местах — и это совершенно нормально. Это было связано с целым рядом явлений, о которых мы будем еще говорить, в том числе картиной творения мира. Но считать, что это были столкновения идеологий нельзя.
Мы нигде не встретим, нет ни единого египетского текста, где было бы сказано, что мир сотворил Птах, а не Амон, или Ра, а не Атум. Такого просто нет. Вот у греков, там борьба поколений богов, первое поколение, Уран и Гея, потом Крон и Рея, потом Зевс. В Греции боги — это и разные сущности и разные лица. В Египте этого нет. Там есть конфликт, но он в одном поколении богов — и это конфликт жизни и смерти, мы будем о нем говорить позже. В Египте боги не противопоставляются друг другу. И Бог-творец всегда один. Всегда один — только под разными именами и в своих обстоятельствах творения. В разных элементах своего творения ему приписываются разные имена, о чем мы будем говорить на следующей лекции. Это может ввести в заблуждение, но это не должно вводить в заблуждение.
И, кстати говоря, чтобы это тоже не вводило в заблуждение, египтяне очень часто использовали следующий прием — они отдельные имена Бога соединяли в некие такие вереницы. Вот, например, стела Тутмоса IV: «Возри на Меня, узри Меня сын Мой, Тутмос. Я отец твой, Гор, Хэпри-Ра-Атум, который даст тебе царство на земле во главе всех живущих". Хэпри-Ра-Атум — это части одного Бога, это имена одного Бога И поэтому они выстраиваются вместе и дается единственное число. Египтяне не используют множественное число, когда говорят о Боге соединяя его имена.
2. Идея "прогресса в религии"
Еще одна причина, по которой закрепилась эта идея многобожия это прогрессизм, распространенный среди ученых и среди публики XIX и XX века, унаследованный еще от эпохи Просвещения. В XXI веке мы его, по-моему, уже преодолели — теперь только наивные люди думают, что мы живем значительно лучше, чем жили 50 или 100 лет назад. У нас есть ностальгия по своей belle epoque (прекрасной эпохе), по эпохе модерна— по тому как всё было до того как случилась, трагедия революции. То есть мы уже не считаем, что мы живем всё лучше и лучше. Да, вместо газет появился компьютер, но это еще не означает, что мы стали счастливее. А в XIX веке идея прогресса, она была абсолютной, и в XX веке она доминировала.
Еще одна причина, по которой закрепилась эта идея многобожия это прогрессизм, распространенный среди ученых и среди публики XIX и XX века, унаследованный еще от эпохи Просвещения. В XXI веке мы его, по-моему, уже преодолели — теперь только наивные люди думают, что мы живем значительно лучше, чем жили 50 или 100 лет назад. У нас есть ностальгия по своей belle epoque (прекрасной эпохе), по эпохе модерна— по тому как всё было до того как случилась, трагедия революции. То есть мы уже не считаем, что мы живем всё лучше и лучше. Да, вместо газет появился компьютер, но это еще не означает, что мы стали счастливее. А в XIX веке идея прогресса, она была абсолютной, и в XX веке она доминировала.
И поэтому если монотеизм лучше чем политеизм, то, соответственно, должно было быть когда-то время политеизма, от которого перешли к лучшему, перешли к монотеизму. И если письменность возникла впервые у египтян и жителей Месопотамии (до этого то мы вообще ничего не знаем и не можем сконструировать), то, соответственно, кто были политеисты? Значит, они и были политеисты, у них и нужно искать основания политеизма. А потом, постепенно, самые прогрессивные народы, христиане, мусульмане, иудеи — они пришли к монотеизму.
3. Приоритет Ветхого Завета на монотеизм
И здесь еще одна причина спора о египетском монотеизме — это идея о том, что первыми монотеистами были евреи Ветхого Завета. Если иудеи первые монотеисты, если главная задача еврейского народа — это идея единобожия, тогда уж понятно Египет никуда не денется, будет многобожим. Но что-то не получается, правда? Когда мы читаем эти египетские тексты никакого особого многобожия в них не заметно. Тогда мы должны просто понимать, что миссия еврейского народа была не в том, чтобы научить людей единобожию, а в чем-то другом. Она была, наверное, в том, чтобы помочь спасению человечества. Для христианина эта миссия соединяется со словами Богородицы "Се раба Господня, Да будет мне по слову Твоему". И само воплощение Бога словом — это очень понятный для египтян образ, мы будем об этом говорить. В любом случае считать, что до евреев единого Бога не могло быть вообще, потому что первые, кто стали говорить о едином Боге — евреи, то это наивно. Бог говорил сам о себе, и говорил до евреев. Ведь он же и создал еврейский народ. Поэтому идея монотеизма, она никак не связана с евреями.
И здесь еще одна причина спора о египетском монотеизме — это идея о том, что первыми монотеистами были евреи Ветхого Завета. Если иудеи первые монотеисты, если главная задача еврейского народа — это идея единобожия, тогда уж понятно Египет никуда не денется, будет многобожим. Но что-то не получается, правда? Когда мы читаем эти египетские тексты никакого особого многобожия в них не заметно. Тогда мы должны просто понимать, что миссия еврейского народа была не в том, чтобы научить людей единобожию, а в чем-то другом. Она была, наверное, в том, чтобы помочь спасению человечества. Для христианина эта миссия соединяется со словами Богородицы "Се раба Господня, Да будет мне по слову Твоему". И само воплощение Бога словом — это очень понятный для египтян образ, мы будем об этом говорить. В любом случае считать, что до евреев единого Бога не могло быть вообще, потому что первые, кто стали говорить о едином Боге — евреи, то это наивно. Бог говорил сам о себе, и говорил до евреев. Ведь он же и создал еврейский народ. Поэтому идея монотеизма, она никак не связана с евреями.
4. Аргументы в пользу единобожия
Надо вам сказать, что среди египтологов немало людей, которые утверждали именно монотеистический характер египетской религии. Это например, Юнкер и Вергот. Французский ученый Море (он увлекался идеями теософии) говорил, что для жрецов в Египте был монотеизм, а для народа политеизм. Это, конечно, с одной стороны неверно, но в этом есть своя доля истины. Постольку же, поскольку есть Казанская Богоматерь строгая и Владимирская добрая. То есть для народа (и не только для народа) всегда есть опасность уклонения в многобожие, в демонизм. Он всегда есть. И даже высокие христианские вещи можно все свести к неким фетишам, не понимая их духовной сути. Когда мы забываем о главном — о спасении, об обожевании, то очень быстро мы скатываемся в такое же многобожие. Так что, в какой-то степени, Морэ и был прав: священники, знали точно, а народ постоянно колебался и в сторону политеизма. Однако надо сказать, что сравнительно недавно, уже после Второй Мировой войны, было раскопано поселение служителей фиванского некрополя — простых людей, которые помогали хоронить и мумифицировать. Мы прочитали их письма — и увидели глубочайшее благочестие, простое народное благочестие. Оно очень глубокое, и очень мудрое — это эпоха XVII, XIX и XX династий.
Уже упоминавшийся Уоллен Бадж, вот так говорил о многобожии и единобожии: "Изучая древнеегипетские религиозные тексты, читатель может убедиться, что египтяне верили в единого Бога, самосущего, бессмертного, невидимого, непостижимого. Творца неба, земли и подземного мира, создателя моря и суши, мужчин и женщин, животных и птиц, и рыб и пресмыкающихся, а так же бестелесных существ, вестников исполняющих его волю и слово. Именно эту часть их воззрения следует признать основополагающей, ибо на ней базировалась религия и богословие в целом. Надо так же отметить, что как бы далеко в прошлое мы не углублялись при изучении египетских текстов, вряд ли мы когда-нибудь дойдем до той эпохи когда этого замечательного верования не существовало".
Русский ученый дореволюционного времени И.Г. Франк-Каменецкий говорит практически тоже самое: "Амон-Ра был, в истинном значении слова, национальным Богом (слова "национальный Бог" простим ему, это была дань предреволюционного лже-патриотизма российского). На нём преимущественно сконцентрировалось религиозное сознание эпохи, смутно предугадывая его в образе, воплощенного в национальные черты Единого Творца и вседержителя мира. Монотеизм, отождествленного с Амоном солнечного бога, не был более богословской доктриной, доступной лишь немногим посвященным, а стал живой религией народа. Однако, достигший наивысшего развития в Фивах в эпоху Нового Царства, космический монотеизм не является региональным продуктом религиозного творчества этой эпохи, а представляет собой лишь дальнейшее развитие и углубление религиозных воззрений. В корне своем восходящая к глубокой древности, египетская религия с древнейших времен таила в себе стремление к постижению единого Бога" ("Памятники египетской религии", выпуск первый, Москва, 1917).
Русский ученный, но уже живший за границей, в эмиграции, офицер врангелевской армии, Александр Пьянков, много работавший в Египте в 20-е годы, писал: "Исторически, каждый Бог был склонен возрастать в Египте до вседержительства, до всецелой полноты божественного. Все иные божества поглощались тогда этим Богом, превращаясь тогда в одно из его качеств, его частное проявление." (Egyptian Religious Texts and Representations. New York, 1964).
Надо вам сказать, что среди египтологов немало людей, которые утверждали именно монотеистический характер египетской религии. Это например, Юнкер и Вергот. Французский ученый Море (он увлекался идеями теософии) говорил, что для жрецов в Египте был монотеизм, а для народа политеизм. Это, конечно, с одной стороны неверно, но в этом есть своя доля истины. Постольку же, поскольку есть Казанская Богоматерь строгая и Владимирская добрая. То есть для народа (и не только для народа) всегда есть опасность уклонения в многобожие, в демонизм. Он всегда есть. И даже высокие христианские вещи можно все свести к неким фетишам, не понимая их духовной сути. Когда мы забываем о главном — о спасении, об обожевании, то очень быстро мы скатываемся в такое же многобожие. Так что, в какой-то степени, Морэ и был прав: священники, знали точно, а народ постоянно колебался и в сторону политеизма. Однако надо сказать, что сравнительно недавно, уже после Второй Мировой войны, было раскопано поселение служителей фиванского некрополя — простых людей, которые помогали хоронить и мумифицировать. Мы прочитали их письма — и увидели глубочайшее благочестие, простое народное благочестие. Оно очень глубокое, и очень мудрое — это эпоха XVII, XIX и XX династий.
Уже упоминавшийся Уоллен Бадж, вот так говорил о многобожии и единобожии: "Изучая древнеегипетские религиозные тексты, читатель может убедиться, что египтяне верили в единого Бога, самосущего, бессмертного, невидимого, непостижимого. Творца неба, земли и подземного мира, создателя моря и суши, мужчин и женщин, животных и птиц, и рыб и пресмыкающихся, а так же бестелесных существ, вестников исполняющих его волю и слово. Именно эту часть их воззрения следует признать основополагающей, ибо на ней базировалась религия и богословие в целом. Надо так же отметить, что как бы далеко в прошлое мы не углублялись при изучении египетских текстов, вряд ли мы когда-нибудь дойдем до той эпохи когда этого замечательного верования не существовало".
Русский ученый дореволюционного времени И.Г. Франк-Каменецкий говорит практически тоже самое: "Амон-Ра был, в истинном значении слова, национальным Богом (слова "национальный Бог" простим ему, это была дань предреволюционного лже-патриотизма российского). На нём преимущественно сконцентрировалось религиозное сознание эпохи, смутно предугадывая его в образе, воплощенного в национальные черты Единого Творца и вседержителя мира. Монотеизм, отождествленного с Амоном солнечного бога, не был более богословской доктриной, доступной лишь немногим посвященным, а стал живой религией народа. Однако, достигший наивысшего развития в Фивах в эпоху Нового Царства, космический монотеизм не является региональным продуктом религиозного творчества этой эпохи, а представляет собой лишь дальнейшее развитие и углубление религиозных воззрений. В корне своем восходящая к глубокой древности, египетская религия с древнейших времен таила в себе стремление к постижению единого Бога" ("Памятники египетской религии", выпуск первый, Москва, 1917).
Русский ученный, но уже живший за границей, в эмиграции, офицер врангелевской армии, Александр Пьянков, много работавший в Египте в 20-е годы, писал: "Исторически, каждый Бог был склонен возрастать в Египте до вседержительства, до всецелой полноты божественного. Все иные божества поглощались тогда этим Богом, превращаясь тогда в одно из его качеств, его частное проявление." (Egyptian Religious Texts and Representations. New York, 1964).
То есть, это довольно распространенная точка зрения. Немецкий египтолог, верующий лютеранин, житель ГДР, Зигфрид Моренц, писал в своей прекрасной книге "Egyptian Religion": "Убеждение в том, что за бесчисленными божествами пантеона пребывает единственный Бог, все более крепло в Египте. Простые верующие люди возносили свои молитвы одному Богу, богословы наделяли этого Бога, какое бы имя он не носил, высшей всемощной силой. Из богатой сокровищницы египетской иконографии они подыскивали соответствующие ему образы и утверждали диалектическое единство между единым Богом и многочисленными божествами пантеона".
5. Тексты египтян
Эта идея единого Бога подчеркивается и подчеркивается. В лейденском папирусе мы читаем: "Всех богов три: Амон, Ра и Птах. И нет среди них второго. Сокрытый, зовут Его в имени его Амон, он Ра ликом, а телом своим он — Птах". Телом поднимающаяся земля, все творение земное — это Птах, в том смысле, что он создатель, поэтому это его тело. Ликом Ра, — ведь солнце светит. А незримое иное — это скрытый Амон. Или другой папирус:
"Хвала Тебе, Амон-Ра-Атум-Гор-Ахти! (линия имен — и все единственном числе)
Ты рек устами своими — пришли в бытие все люди, все боги,
Все скоты большие и малые в полноте их, и все, что летает и все, что движется.
Ты как пастырь во главе всего, заботящийся о тварях Твоих в веки вечные.
Тела полны красотою Твоей, очи смотрят Тобой,
Дарован страх Твой утробе каждой (то есть страх Божий в человеке)
И все сердца обращенные к Тебе навек блаженны.
Каждый живет лишь взирая на Тебя".
Вот это такие чеканные формулы.
Хочу обратить внимание, что для того же Франка-Каменецкого характерны такие легкие оговорки: солярный монотеизм, космический монотеизм — не обращайте на них никакого внимания. На самом деле монотеизм, он или монотеизм — или нет монотеизма. То, что он связан с солнечной символикой, с космической символикой, с ней он связан у всех народов и у всех религий.
Эта идея единого Бога подчеркивается и подчеркивается. В лейденском папирусе мы читаем: "Всех богов три: Амон, Ра и Птах. И нет среди них второго. Сокрытый, зовут Его в имени его Амон, он Ра ликом, а телом своим он — Птах". Телом поднимающаяся земля, все творение земное — это Птах, в том смысле, что он создатель, поэтому это его тело. Ликом Ра, — ведь солнце светит. А незримое иное — это скрытый Амон. Или другой папирус:
"Хвала Тебе, Амон-Ра-Атум-Гор-Ахти! (линия имен — и все единственном числе)
Ты рек устами своими — пришли в бытие все люди, все боги,
Все скоты большие и малые в полноте их, и все, что летает и все, что движется.
Ты как пастырь во главе всего, заботящийся о тварях Твоих в веки вечные.
Тела полны красотою Твоей, очи смотрят Тобой,
Дарован страх Твой утробе каждой (то есть страх Божий в человеке)
И все сердца обращенные к Тебе навек блаженны.
Каждый живет лишь взирая на Тебя".
Вот это такие чеканные формулы.
Хочу обратить внимание, что для того же Франка-Каменецкого характерны такие легкие оговорки: солярный монотеизм, космический монотеизм — не обращайте на них никакого внимания. На самом деле монотеизм, он или монотеизм — или нет монотеизма. То, что он связан с солнечной символикой, с космической символикой, с ней он связан у всех народов и у всех религий.
Интересно, что голландский ученый Карл Блейкер специально отметил отсутствие мифической составляющей у египетских богов. Мы с вами будем использовать какие-то мифологемы, но эти мифологемы — а они есть, безусловно — но они есть где-то на периферии. Такого происхождения богов как в Греции, в Египте нет. Но беда заключается в том, что греки свое представление о богах привнесли в Египет. И мы уже через греков знаем, например, предание об Осирисе и Исиде, предание о Гор — и намного лучше чем из египетских текстов. У Плутарха, который это описал, есть великолепная книга "Об Исиде и Осирисе" (она есть и в русском переводе). В ней он описал это предание на греческий манер – хотя, конечно ему многое рассказали жрецы, и он был посвящен в египетские мистерии. Опять же подчеркну (об этом будем говорить позже), что в Египте не было мистерий в греческом смысле этого слова, когда есть посвященные, а есть непосвященные. У египтян были мистерии такие же как у нас. Ведь наши христианские таинства (это "мистериос" по-гречески) они же открыты для всех. Мы все знаем, что такое крещение, что такое причастие — одни этим пользуются, другие нет, одни к этому приходят, другие этого избегают. Наши таинства — это не тайны от людей, а тайны проникновения в тот мир, который не имеет имени. Мы в наших таинствах входим в мир, который не имеет имени. И египтяне делали тоже самое.
6. Отсутствие фабульного богословия
У египтян не было фабульного богословия (сюжетного, сказочного), которое было у греков. У египтян было сущностное богословие, они описывали реальности которые помогают человеку соединиться с Богом. Если для этого необходимо было вспомнить какой-то элемент, помогающий нам, по нашей человеческой склонности к фабульности, войти — они это использовали. Но в принципе, как раз монотеизм доказывается тем, что сюжета, фабулы нет, многочисленных героев нет. Отношения — это скорее отношения человека и Бога, а не богов друг с другом.
И, наконец, последнее доказательство египетского монотеизма. Египтяне ясно и четко показывали, что все эти многочисленные духи вышли из Единого Бога. Все эти духи созданы им — созданы им словом, созданы излиянием из его плоти. Ну как иначе было сказать — люди появились как слезы Бога, это очень любят использовать египтяне, в свое время я вам об этом буду рассказывать. То есть мир — это проявления Бога. И главная задача, о которой мы будем с вами говорить на следующей лекции, это как соединить эти проявления Бога и иное чем Бог. Потому что египтяне знали, что мир — это иное чем Бог. И одновременно божественное проявление. Именно поэтому такое значение для нас, как и египтян, имеют космогонии — учения о творении мира. Здесь всегда очень важно, есть ли вообще такой рассказ. Его может не быть. А если он есть, как он соотносит Творца и творение. Как нечто совсем разное? Как нечто совсем одно и тоже? Или как нечто и различное и единое?
От Первого переходного периода, от периода смуты, до нас дошел замечательный текст, он переведен на русский язык. Это поучение неизвестного по имени гераклеопольского царя, своему сыну, царевичу Мерикара. Этот текст, мы будем еще много раз цитировать — один из очень хороших, глубоких текстов. Но в нем есть такой совет сыну любить Бога — тоже совет вполне монотеистический:
"Проходят поколения человеков, за поколениями,
Но сокрыл себя Бог, ведающий нравы людские.
Никто не в силах отвести десницу Владыки воздаяния,
Хватает он тех кого видит очами.
Должно почитать Бога на путях Его,
Чтить образы Его, сотворенные из камня,
Рожденные из меди…
Трудись ради Бога и Он поработает для тебя,
Приноси жертвы обильные, украшающие алтари.
Высекай на камне слова
И этим сохранишь ты имя твое.
Знает Бог того, кто трудится для Него"
Мне кажется, что это прекрасный эпиграф к любой мегалитической религии.
И вот, дорогие друзья, в этом мире, в котором именно единый Бог, Бог-Творец находится в центре — мы обратимся космогониям и посмотрим как именно в Египте видели многобожие. Еще раз напомню вам Берлинский папирус:
"Ты Бог, произведший богов.
Ты их всех сотворил.
Воздевают они руки свои, прославляя Тебя"
В следующей лекции мы посмотрим, как именно это происходило.
У египтян не было фабульного богословия (сюжетного, сказочного), которое было у греков. У египтян было сущностное богословие, они описывали реальности которые помогают человеку соединиться с Богом. Если для этого необходимо было вспомнить какой-то элемент, помогающий нам, по нашей человеческой склонности к фабульности, войти — они это использовали. Но в принципе, как раз монотеизм доказывается тем, что сюжета, фабулы нет, многочисленных героев нет. Отношения — это скорее отношения человека и Бога, а не богов друг с другом.
И, наконец, последнее доказательство египетского монотеизма. Египтяне ясно и четко показывали, что все эти многочисленные духи вышли из Единого Бога. Все эти духи созданы им — созданы им словом, созданы излиянием из его плоти. Ну как иначе было сказать — люди появились как слезы Бога, это очень любят использовать египтяне, в свое время я вам об этом буду рассказывать. То есть мир — это проявления Бога. И главная задача, о которой мы будем с вами говорить на следующей лекции, это как соединить эти проявления Бога и иное чем Бог. Потому что египтяне знали, что мир — это иное чем Бог. И одновременно божественное проявление. Именно поэтому такое значение для нас, как и египтян, имеют космогонии — учения о творении мира. Здесь всегда очень важно, есть ли вообще такой рассказ. Его может не быть. А если он есть, как он соотносит Творца и творение. Как нечто совсем разное? Как нечто совсем одно и тоже? Или как нечто и различное и единое?
От Первого переходного периода, от периода смуты, до нас дошел замечательный текст, он переведен на русский язык. Это поучение неизвестного по имени гераклеопольского царя, своему сыну, царевичу Мерикара. Этот текст, мы будем еще много раз цитировать — один из очень хороших, глубоких текстов. Но в нем есть такой совет сыну любить Бога — тоже совет вполне монотеистический:
"Проходят поколения человеков, за поколениями,
Но сокрыл себя Бог, ведающий нравы людские.
Никто не в силах отвести десницу Владыки воздаяния,
Хватает он тех кого видит очами.
Должно почитать Бога на путях Его,
Чтить образы Его, сотворенные из камня,
Рожденные из меди…
Трудись ради Бога и Он поработает для тебя,
Приноси жертвы обильные, украшающие алтари.
Высекай на камне слова
И этим сохранишь ты имя твое.
Знает Бог того, кто трудится для Него"
Мне кажется, что это прекрасный эпиграф к любой мегалитической религии.
И вот, дорогие друзья, в этом мире, в котором именно единый Бог, Бог-Творец находится в центре — мы обратимся космогониям и посмотрим как именно в Египте видели многобожие. Еще раз напомню вам Берлинский папирус:
"Ты Бог, произведший богов.
Ты их всех сотворил.
Воздевают они руки свои, прославляя Тебя"
В следующей лекции мы посмотрим, как именно это происходило.