1. Царь – наместник Бога и Сын Ра.

2. Власть Ра как прообраз царской власти.

3. Идея единосущности царя Богу.

4. Идея божественности царя в Древнем Царстве Египта.

5. Двойственная природа царей.

6. Девальвация идеи божественной власти в Древнем Египте.

1. А.Б. Зубов. Сотериологическая модель генезиса государственности // Восток. – 1993. – № 6. – С. 5-8.

2. А.Б. Зубов. Харисма власти. От современности к древности: опыт архетипической реконструкции // Восток. – 1994. – № 4. – С. 22-35; № 5. – С. 11-21; № 6. – С. 23-32; 1995. – № 2. – С. 80-99.

3. А.Б.Зубов, О.И. Павлова. Религиозные аспекты культуры Древнего Востока: образ царя // Религии Древнего Востока. – М.: Восточная литература, 1995. – C. 34-84.

4. А.Б.Зубов, О.И. Зубова (Павлова) Природа власти царей древнего Египта (К проблеме «восточного деспотизма») // Государство на древнем Востоке: Сб. ст. / Отв. ред. Э.А. Грантовский, Т.В. Степугина. – М.: Восточная литература, 2004. – С. 204-225.

5. О.Р. Астапова Истоки сакрализации власти. Священная власть в древних царствах Египта, Месопотамии, Израиля. М.: Рипол Классик. 2017.

6. Т.А.Шеркова. Рождение Ока Хора. Египет на пути к раннему государству. М.: Праксис, 2004.

7. Ancient Egyptian Kingship / Ed. by D. O'Connor, D.P. Silverman. – Leiden, New York, Köln: Brill, 1995.

8. E. J. Baumgartel. Some Remarks on the Origins of the Titles of the Archaic Egyptian Kings // JEA. – 1975. – Vol. 61. – P. 28-32.

9. L.Bell. Luxor Temple and the Cult of the Royal Ka // JNES. – 1985. – Vol. 44. – P. 251-294.

10. B.Birkstam. Reflections on the Association between the Sun-God and Divine Kingship in the 18th dynasty // Sundries in honour of Torgny Säve-Söderbergh. Bd.6. R.Holthoer; T.Linders.-Uppsala, 1984.

11. D.O'Connor. Abydos. Egypt's First Pharaohs and the Cult of Osiris. L.: Thames & Hudson, 2011.

12. H.Frankfort. Kingship and the Gods; A Study of Ancient Near Eastern Religion as the Integration of Society and Nature. – Chicago: University of Chicago Press, 1948.

13. C.J.Gadd. Ideas of Divine Rule in the Ancient Near East. Schweich Lectures. - L. 1948.

14. H.Goedicke. Unity and Diversity in the Oldest Religion of Ancient Egypt // Unity and Diversity: Essays in the History, Literature and Religion of the Ancient Near East / Ed. by H. Goedicke, J.J.M. Roberts. – Baltimore, London: The Johns Hopkins University Press, 1975. – P. 201-218.

15. J.G. Griffiths. The Origins of Osiris and his Cult. Leiden: E.J.Brill. 1980

16. S.Morenz. Egyptian Religion. – Ithaca, New York: Cornell University Press, 1996.

17. K.Mysliwiec. Iconographic, Literary and Political Aspects of an Ancient Egyptian God's Identification with the Monarch // Monarchies and Socio-Religious Traditions in the Ancient Near East / Ed. by H. I. H. Prince Takahito Mikasa. – Wiesbaden: Harrassowitz, 1984. – P. 44-50.

18. E.J. Walker. Aspects of the Primaeval Nature of Egyptian Kingship: Pharaoh as Atum. A Dissertation submitted to the Faculty of the Division of the Humanities in candidacy for the degree of Doctor of Philosophy. – Chicago, 1991.

1. Царь – наместник Бога и Сын Ра

Сегодня мы продолжаем разговор о древнеегипетской царственности. Если вы обратили внимание, на прошлой лекции мы приводили примеры в основном из текстов Среднего и Нового Царства – Сенусерта, Тутанхамона, Аменхотепа. И это неслучайно. В то же время мы говорили об основаниях, об истоках царственности, вспоминали III династию, пирамиды, V династию, солнечные храмы. И тоже не случайно: все это формирует образ египетской монархии, египетской царственности в умах современных египтологов. И здесь происходит очень важное, очень существенное наложение, которое, как я думаю, во многом исказило наши представления о том, чем была царственность в Египте, и как вообще возникла идея абсолютной монархии в Египте.

К этой лекции я приготовил тексты Нового Царства, и когда читаешь их, то совершенно ясно видишь, что царь Египта – это не просто бог. Это Ра, это сын Ра, это Ра на земле. Подобные образы постоянно встречаются в текстах Нового Царства. Вот – пример от Аменхотепа II: «Ты – Ра, то, что Ты повелеваешь, неразрушимо. То, что Ты приказываешь – это твой Ка – оно свершается» [Urk.IV, 1386, 13-14].

В данном случае Ка – это суть и сила, как у богов. Вы помните, что у богов было много Ка. Ка – это их качества или энергии. И здесь имеется в виду именно это. Тому же Аменхотепу II принадлежат выражения: «Ты – Ра, знающий, что в сердцах [людских]» [Urk.IV, 1389, 2]; «Пребывай, о истинный Бог, как пребывает Ра в своих восхождениях. Ты подобен Ра. Ты – образ Его. Ты созидаешь плодородие полей вместе с Ним» [Urk.IV, 150, 9, 4-6].

«Ты – Ра. Твой образ – это Его образ. Ты – существо небесное, сильное Его поддержкой» - это Тутанхамон [Urk IV, 2069].

Аменхотеп III - «Истинный Бог, равный Ра, озаряющий обе страны, подобно обитателю небосклона, владыка лучей света, подобный солнечному диску, который все прославляют» [Urk IV, 1670, 7-8].

Подобно Ра, царь приходит, восходит, становится, властвует, и это тоже образ царя. «Он бог, нет равного ему, нет иного, бывшего до него» [Синухе, 1347-48]. Очевидно, что все знают: до него были другие цари, но установка сознания именно такова. Другое дело, что по этому поводу среди египтологов есть споры. Некоторые считают, что это только идеологический момент, что это только перед иностранцами говорят, что «нет иного, бывшего до него».

О Тутмосе III говорится: «Он бог, деяниями которого все существуют, отец и мать каждого, единственный, нет подобного ему» [Urk IV 1077,5-8]. То есть, мы видим здесь какую-то абсолютную монархию, тотальное государство, но с этим не вяжется история самого Египта.

Эти тексты – одно, а жизнь Египта – другое. Жизнь Египта многообразная, цветущая, свободная, с массой, как мы видим, заупокойных текстов обычных гражданских лиц, не царей. И мы замечаем, что каждый человек в этих заупокйных текстах именует себя царем, Осирисом, стремится быть одно с Ра, с Атумом. Так что вышеприведенные тексты и реальность Египта этого времени не очень-то совпадают.

Хатшепсут говорит: «Я бог, который повелевает – и свершается, слова мои непреложны» [Urk IV 351, 5-6]. В папирусе Харриса, в завещании Рамсеса III, мы видим: «Я был царем на земле, повелителем человеков. Ты возложил венец на главу мою… Ты утвердил меня на престоле отца моего, как Ты сделал для Гора, сына Осириса» [P.Harris, завещание Рамсеса III].

В то же время даже в этом очень возвышенном, торжественном строе мы видим и другое. Цари утверждают, что они – лишь наместники Бога. Рамсес III говорит в том же папирусе Харриса: «Я не нарушал Твоих повелений в отношении того, что должно мне делать (буквально – которые в лице моем – энти м хер.и)» [P.Harris, 1.3.10].

Вы помните, что во время ежедневного царского ритуала царь простирался ниц, целовал землю, говорил, что он будет служить. «Я целую землю, я обнимаю Геба…» [A.Moret. Le Rituel du culte divin… P.56 ff. ]. То есть, он практически объявлял, что будет служить своему народу.

В знаменитой стеле сфинкса Тутмоса IV говорится следующее: «Воззри на Меня, внемли Мне, сын Мой, Тутмос. Я отец твой, Хармахис — Хепри — Ра — Атум, который дал тебе Моё царство на земле во главе всех живущих. Моим лицом являешься ты, Моё желание обращено к тебе. Ты должен быть защитником Моим на Земле. Песок этой пустыни, над которым Я пребываю (имеется в виду сфинкс, статуя) достиг Меня. Отведи этот песок от Меня, ты должен это сделать для Меня. Помни, что ты Мой сын, Мой защитник. Приди ко мне, Я с тобой, Я – вождь твой» [BAR, II, 815, 9-10].

Видите, какие сложные отношения: казалось бы, защитник должен быть выше того, кого он защищает, однако этот сфинкс, который является образом Бога, он – отец, и значит, выше он. Но мы должны вспомнить, что здесь работает диада Гор-Осирис, которая, как я думаю, является ключевой в Египте. То есть, Гор оживляет Осириса, он – его защитник, его оживитель, его воскреситель. Но при этом Гор рождается от Осириса, Осирис подает ему саму жизнь. И обратите внимание: между царём и Богом – то же самое. В Новом Царстве у нас стела сфинкса Тутмоса III. Но о том, что царь должен править в соответствии с повелениями Ра, Бога Великого, мы читаем очень рано, еще в Текстах Пирамид, например, в 422-м Речении.

«Да наследует сын твой престол твой, обладая образом [irw] твоим. И да вершит он то, что прежде желал свершать ты, когда пребывал во главе всех живущих (когда ты правил), в соответствии с повелениями Ра, Бога Великого. Да выращивает он (сын твой) ячмень, да насаждает он пшеницу чтобы подносить их тебе» [Pyr §760 = PT422].

Посмотрите, сын, Гор, наследник, который наследует престол после смерти отца, должен править в соответствии с повелениями Ра, и подносить приношения своему умершему отцу, как Гор поднес Осирису свой глаз, и Осирис благодаря этому ожил.

С глубочайшей древности присутствует большое количество указаний на то, что Ка Бога, Ка Ра присутствует в царе. Но это совершенно естественно, потому что Ка – это метафизический образ семени. Это не только замысел, суть, которая пребывает вечно, то и та суть, которую отец передает в сыне. «Твой Ка зачал его», вы помните эти слова из Поучений царевича Мерикара. И здесь то же самое. Понятно, что если Ра – это Ка царя, то соответственно и царь – это сын Ра.

Мы встречаем очень много подобных образов, относящихся к царю. Он ми Ра – подобный Ра, мити Ра – равный Ра, ми Ра джет – подобный Ра вечно, тит Ра – образ Ра. Он – являющийся на престоле Ра, ха хер несет Ра. Он восходит - хаи, как Ра.

То есть, даже тогда, когда родовым богом той или иной династии, особенно в переходные периоды, был не Ра, а династии происходили из тех или иных провинций Египта, где поклонялись богам под другими именами, например, при XI династии это был Монту, то все равно Ра оставался в царском титуле на своем месте.

Ра – это обязательный образ царя, царь – обязательно сын Ра, он обязательно подобен Ра. Шведский ученый Бенгт Биркстам указывал: «Самая ранняя связь египетской царственности с Ра это мысль, что царь – сын Ра. Она впервые обнаруживается при IV династии как эпитет после имени Джедефра (вечный, подобно Ра). Она тут же обнаруживает связь с образом неб хау – владыка явлений. С V династии и далее связь царственности с Гелиополийским солнечным богом становится постоянной. Сын Ра становится установившимся твердо титулом всех египетских царей» [B.Birkstam. с.34].

2. Власть Ра как прообраз царской власти

И здесь мы подходим к самому главному в нашей нынешней части, в понимании того, как же все это произошло. Большинство ученых видят ситуацию так, что правители, князья, создали некую царскую идеологию, для того, чтобы им подчинялись простолюдины. Это очень характерно для XX века, да и для XIX, который думал, что религия – тоже идеология. То есть, сами цари, или их льстивые вельможи выдумали, что цари – сыновья Ра.

Например, один из первых исследователей идей божественной царственноости на переднем Востоке, английский ученый Сирил Джон Гэдд, пишет: «Происхождение людей в наиболее пространном повествовании приписывается богу Ра…», это имеется в виду Туринский папирус Ра [ G.Farina, Il Papiro dei Re… p.16f.] . «…они вышли из Его ока – и Ра был первым (или вторым) царем обоих Египтов. С этой точки зрения царственность божественна и даже предшествует появлению людей – мысль, находящаяся в полном соответствии со всецелой и земной божественностью, которая никогда не переставала являться качеством фараонов» [C.J.Gadd. Ideas of Divine Rule in the Ancient Near East. Schweich Lectures, - L., 1948. – P.33.].

То есть, С.Дж.Гэдд говорит о том, что земной вождь связывает себя с Ра, поскольку Ра – создатель мира, творец мира. 600-е Речение Текстов Пирамид гласит, что Он и творец мира, и царь мира, и поскольку Ра сотворил мир, он – царь по естеству. И царям очень важно было объявить себя, как говорит Гэдд, сыновьями Ра, или Ра на Земле, или образами Ра на Земле, и тем самым соединить себя с этой абсолютной царственностью. То есть, царственность Ра не подлежит сомнению: Он творец, и соответственно – Он правитель. Создатель правит своим творением. Он создал мир еще до появления людей, люди вышли из Его Ока. Люди здесь – как слезы Бога. Поэтому Ра – естественный правитель, а царь – его естественное воспроизведение на Земле.

Тот же Гэдд пишет, что «Бог и Царь, эти две концепции столь близки друг ко другу в восточном сознании, что различение между ними порой практически стирается» [C.J.Gadd. Ideas of Divine Rule in the Ancient Near East. Schweich Lectures, - L., 1948. – P.33.].

Непонятно, где царь, а где Бог, и Бог – царь. Эта книга вышла в 1948-м году. Фрэнкфорт в своей книге «Kingship and the gods» говорит примерно о том же. Таким образом, власть фараона была образом власти Ра. Но Ра был первым царем Египта, Он правил по праву, на которое никто не мог претендовать после Него. Вселенная была Его, поскольку Он её создал. Но Фрэнкфорт добавляет к этому новую мысль: дело в том, что хотя с IV династии мы и видим единство царя и Ра, то буквально с первых же Текстов Пирамид, с пирамиды Унаса, то есть с конца V династии, мы уже ясно видим соединение идеи Гора-Осириса с царем.

Г.Фрэнкфорт пишет: «Преемство земных властителей следует неизменяемой мифологической форме – Гор наследует Осирису в каждом новом наследовании вечно… Тут мистическое единство между отцом и сыном в момент наследования, единство и продолжательство божественной власти, напоминающей поток, в котором отдельные правители приходят и уходят как волны» [Frankfort, Kingship and the Gods – P.24-35.].

Генри Фрэнкфорт вообще говорит о том, что эта божественная суть, божественное Ка, оно входит в каждого нового правителя и уходит из него. Поэтому он – Ра, пока он правит на Земле. А когда он умирает, то становится Осирисом, и между ним и его сыном выстраиваются отношения Гора-Осириса.

По мнению Зигфрида Моренца («Религия Египта») и Ганса Гёдике, царь в восприятии египтян был «младшим богом», то есть сыном верховного солнечного Бога, иерархически подчинявшимся отцу, сочетавшим в себе человеческую природу (Hmw, знак булавы, о котором я говорил) и божественную сущность Ка, Бау Ра, переходящую от царя к царю, и связанную не с конкретным правителем, а с царской властью вообще.

3. Идея единосущности царя Богу

Здесь мы должны с вами вспомнить, что слово Hmw, когда мы занимались эсхатологией, я об этом рассказывал, Hmw – это воля. Иногда это слово употребляется в смысле «тело», но, в принципе, это воля. Причем, воля как нечто исполняющееся. Раб – это человек, который исполняет волю, в этом смысле он Hmw, он исполняет волю своего хозяина. Царь исполняет волю Ра, человек исполняет волю царя. В этом смысле, Hmw – воля, которая исполняется, как воля другого в тебе, связанная с тем, кто дает тебе некий импульс.

Ян Ассман полагает, что в царе присутствует идея Хепри –появляющегося солнца, появляющейся божественной власти. Понимаете, всюду присутствует идея того, что царь, поскольку он узурпировал это единство с Ра, как его сын, как его проявление, как его образ, он имеет право на власть. Собственно говоря, такова доминирующая идея современных ученых. Надо вам сказать, что эта идея младшего бога и старшего бога – она в России была развита ныне покойным, крупным санкт-петербургским египтологом, Олегом Дмитриевичем Берлевым. Он написал специальную работу о младшем и старшем боге, где называл их старшим солнцем и младшим солнцем. Так что это - общераспространенная точка зрения.

Поскольку мы здесь апеллируем категориями Сына, Отца, и под Отцом именуем Бога, то я позволю себе вспомнить Василия Великого. Он очень ясно говорит, что такое отношения Сына и Отца, когда Отцом является Бог. Это четвертая книга «Против Евномия» в старом дореволюционном собрании сочинений – первый том, страница 532: «Если Сын – истинный образ Отца, а всякий образ есть изображение или сущности, или лиценачертания, или одежды, или телосложения, или цвета. Бог же не в чем-либо этом, но в одной сущности изобразим: то Сын, будучи образом сущности, единосущен Отцу».

Это очень простая и ёмкая фраза. Если некто называет себя Сыном Божьим, а Бог не имеет ни цвета, ни лиценачертания, ничего другого, не имеет никаких внешних аспектов, Он только имеет сущность – усию по-гречески, божественную усию. Если некто именует себя Сыном в отношении Бога, то он имеет ту же усию, что и Отец его, или претендует на это. В этом и состоит догмат Первого Никейского собора 325 года, что Сын омоусиос, единосущен Отцу.

Когда мы видим ребенка, то говорим: «О, как он похож на папу!». Но при этом мы имеем в виду не вопрос сущности, потому что понятно, что у сына та же сущность, что и у отца, ведь он зачат его семенем, он имеет ту же биологию, что и отец. Мы говорим о внешности или о характере, о повадках. Но о Боге этого сказать нельзя. Можно ли сказать о сущностном единстве человека и Бога? Между человеком и Богом бездна. Но когда мы это говорим, то имеем в виду именно то, что сущностно Сын, человек, называющий себя Сыном Божьим, подобен Богу. Мы знаем, что Сыном Божьим себя несколько раз, впрочем, редко, в Евангелии от Иоанна, называет Иисус Христос. И мы все прекрасно знаем, что именно Он единосущен Отцу.

Мы, конечно, должны помнить, что Иисус Христос тысячу раз называет нас братьями и учит нас молиться Богу, как Отцу – в «Отче наш». Что это означает? Это означает то, что каждый из нас, с евангельской точки зрения, с точки зрения Христа, единосущен, омоусиос Богу, иначе все, что говорится в «Отче наш» – это болтовня. А в Евангелии уж точно нет болтовни. Идея омоусиоссийности там подчеркивается.

То же самое действительно и в отношении египетского царя. Египетский царь подчеркивает свою единосущность Богу. Не какое-то внешнее сходство, не сходство в качествах. Сходство в качествах мы найдем, вы уже видели их. В Новом Царстве постоянно говорили – «подобен Богу». Если немножечко забежать вперед, то в Куббанской стеле мы увидим эти известные слова придворных, обращённые к Рамсесу II: «Ты подобен Ра во всем, что ты делаешь, чего ни пожелает сердце твое – оно свершается… Если ты говоришь водам – взойдите не горы, потоки устремляются вверх по слову твоему, ибо ты – Ра в проявлениях Его и Хепри в Его истинном образе. Ты – живой образ на земле отца твоего Атума. Вкус Она (Гелиополиса) в гортани твоей, мудрость в сердце твоем, основание языка твоего – это святилище Маат, Бог пребывает меж двух губ твоих. Сердце твое сотворено подобным сердцу Птаха, создателя ремесел» [Breasted Ancient Records of Egypt. v.III, §288].

Как вы видите, здесь говорится о том, что Рамсес II подобен Богу по сути своей, и когда он говорит водам: «поднимитесь вверх!», они поднимаются. Понятно, что на самом деле воды от его слов никуда не поднимутся, но вот если тысячи работников будут строить канал с какими-нибудь винтами Архимеда, которые поднимают воду, то наверное, вода всё-таки поднимется. На самом деле все прекрасно понимали эту условность. Бог не применяет труд бесчисленного количества людей, чтобы создать мир, а Рамсес II его применять вынужден, поэтому, на самом деле, он не является Богом в своих проявлениях.

Но идеология Нового Царства четко связывает идею божественности с идеей проявления. И тут делается неловко, поскольку царю приписываются качества, которых он, очевидно, не имеет. Конечно же, царь – не то, о чём здесь говорится. Все прекрасно это понимают, и мы знаем, что цари ошибаются, цари говорят неправду и так далее. Царей свергают, цари не всеведущи, против царей устраивают заговоры – всем это известно. Поэтому это просто лесть. Но это же и ошибка - между Богом и царем делается соответствие в отношении их проявлений, их качеств, а не в отношении сути.

4. Идея божественности царя в Древнем Царстве Египта

В Новом Царстве царь является Богом в своих проявлениях. А как было раньше? Как было в древности? Здесь интересно мнение английского ученого Гвина Гриффитса. Он обращает внимание на то, что, как я уже говорил, в Текстах Пирамид с самого начала появляется это соответствие Гор – Осирис. И он объясненяет это тем, что царям не хватало быть только сыновьями Ра: они хотели спастись, но не были уверены, что одно лишь сыновство Ра спасает. Они думали не только о власти, они на самом деле думали и о спасении. Поэтому появляется второй модуль Гор – Осирис.

И Гвин Гриффис пишет об этих двух парах, Ра – сын Ра и Гор – Осирис: «Противоречие здесь, конечно, очевидно: чтобы утвердить свое приятие богами, царь обеспечивает себя множеством божественных связей. Уже недостаточно того, что он Гор Живой и сын Ра. Здесь выявляется недостаток веры – высокопарное признание того, что в действительности царь совсем не то, чем бы он хотел быть – Богом и сыном Божьим» [J.G. Griffiths. The Origins of Osiris and his Cult. – P.217].

В другом месте этой же книги он пишет: «В Текстах Пирамид религиозная идея обоженья царя, безусловно, достигает своего акме. Но в ней есть и очевидное открытое признание того, что вера в эту идею слаба. В отношении Осирического мира умерших, можно считать, что вхождение в него царя, по крайней мере как полновластного владыки, без превращения в одно с Осирисом, недостаточно обосновано теологически» [J.G. Griffiths. The Origins of Osiris and his Cult. – P.218.].

Действительно, мы видим в знаменитом 600-м Речении Текстов Пирамид слова: «О Гор, Меренра этот есть Осирис, гробница Меренра этого есть Осирис, заупокойный храм его есть Осирис – будь с ним, не будь далеко от него!» [РТ600,§ 1657а (M;N)].

То есть, Гриффис рассуждает так: если бы царь был богом, то зачем ему надо было призывать Гора, он же сам – Гор. Зачем же он призывает Гора не быть далеко от него? И почему он не входит в эту диаду Гор – Осирис, а говорит, что он есть Осирис, и гробница его – Осирис, поэтому – «будь с ним»? Как будто бы он сомневается в том, что он – Осирис, и поэтому обращается к Гору с призывом не отходить от него. Это очень интересный знак. С одной стороны, мы только что слышали высокопарные речения Нового Царства, а с другой стороны, в древних текстах присутствует скорее смущение, и в этом смысле Гриффис прав. Он объясняет это недостатком веры. Но, возможно, дело совсем не в этом. Может быть, цари верили не в это. И вообще люди верили не в это. Может быть, это все – ошибка египтологов.

Их мнение, что царственность возникла, как идеология, чтобы обосновать право на власть, которая, понятно, у вождя сомнительна. Пока у вождя все хорошо, за ним идут люди; когда же у него дела плохи, его, естественно, прогоняют, в лучшем случае, а в худшем могут и убить. И выбирают нового вождя. Чтобы этого не происходило, как думают, царь решил себя объявить Ра на земле. Но сам он понимает, что со спасением-то дело плохо. Он в гробнице, где лежит его тело, и там не до шуток, ему ведь тоже хочется спастись. Он ведь знает о мире и спасении, знает эсхатологию. И поэтому здесь он уже обращается с молитвой и просьбой: «не будь далеко»…

Вот, например, 1470-й Параграф, 571-е Речение: «Покров Ра на Неферкара этом, и покров Ра не отойдет от Неферкара этого». Данное утверждение, вроде бы, вполне положительно, но ведь само по себе имя Неферкара есть целая богословская сентенция, целое богословское утверждение, что он на земле является цветущей сутью Ра. Нефер – это «цветущее», «являющееся» – Ка–Ра. Тем не менее, этот человек, Неферкара Пепи II, который является на земле цветущей сутью Ра, озабочен о том, чтобы покров Ра не отошел от него.

В том же Речении, в следующем Параграфе говорится: «О Ра, дай длань свою Неферкара этому! О Бог Великий, дай посох свой Неферкара этому, дабы мог он жить вечно!» [РТ 571, §1471].

Это значит, что если Ра не даст ему свой посох, если Ра не даст ему свою длань, то Неферкара не будет жить вечно. И следовательно, Ра – это одно, а Неферкара – другое.

Вот знаменитое 219-е Речение, которое мы уже не раз приводили: «О Атум, сей есть сын Твой Осирис. Ты стал причиной его воздвижения, дабы жил он. Если он (Осирис) живет – сей Унас будет жить, если он не умирает - сей Унас не умрет, если он не распадается – сей Унас не распадется; если он не страждет – Унас этот не будет страждать».

Вроде бы, речь тут идет о том, что если с Осирисом все будет хорошо, то и с царем Унасом все будет хорошо.

А вот Речение 362-е: «О отец мой, о отец мой, во тьме пребывающий! О отец мой, Атум, во тьме пребывающий! Привлеки меня к себе, дабы мог я возжечь свет для тебя».

И снова – «привлеки меня к себе». Далее говорится о том, что он стремится охранять Атума. Как и Тутмос стремился – Сфинкс призывал Тутмоса охранять его.

5. Двойственная природа царей

Мы видим смущение, но и этого мало. В царе, как и в человеке, есть зло, которого, понятно, не может быть в Боге. В Текстах Пирамид, в 451-м Речении (§ 840), которое присутствует в трех пирамидах Пепи, Меренра и Неферкара, говорится: «О Пепи, собери и соедини кости свои и прими главу свою – глаголет Геб. ˝Он упразднит зло, которое в тебе, о Пепи˝ - глаголет Атум».

То есть, в Пепи есть зло, которое упразднит Геб. В следующем Речении, в тех же трех пирамидах, сказано: «Прими главу свою, собери вместе кости свои – глаголет Геб. ˝Зло, которое на Меренра этом, разрушено, зло, которое на нем – пришло к концу˝ - глаголет Атум» [РТ452 §843].

Древнее представление о царе в Текстах Пирамид – оно двойственно. Биркстам пишет: «Конечно, царь никогда не может быть всецело идентичен Богу. Несмотря на все претензии царей на свою божественность, Бог всегда остается независимой сущностью, ничем не ограниченной. Бог вечен, а царь – это смертное, временное существо» [B.Birkstam, 1984. – P.33]. И это верное указание. Хотя цари и претендуют на большее, и далеко не только в Египте.

Например, в 1609-м году, в начале XVII века, это как раз эпоха расцветающего абсолютизма, и вскоре Гоббс обоснует этот абсолютизм философски, король Яков I говорит в Парламенте Англии: «Цари справедливо именуются божественными потому, что они осуществляют подобие божественной власти на земле. Ибо если вы рассмотрите качества Бога, вы увидите, как они сочетаются в личности царя. Бог имеет власть творить и разрушать, созидать или не созидать по своей воле, даровать жизнь или посылать смерть, судить всех и не быть судимым никем. Воздвигать низкое и делать низким высокое по своему усмотрению. И от Бога зависят и души и тела. И подобной же властью обладают цари. Они созидают и разрушают своих подданных, они имеют власть воздвигать и низвергать, власть даровать жизнь и обрекать на смерть, судить всех своих подданных и во всех обстоятельствах, а сами не судимы ни кем кроме Бога. Они имеют власть превозносить низкое и низвергать высокое и двигать своих подданных как фигуры на шахматной доске» [C.H.McIlwain. The Political Works of James I. Harward Political Classics. Cambridge ( Mass.) 1918. – P.307-308].

За эти гордые слова сын Якова, Карл, лишился головы. А претензия царей на божественность была осмеяна ещё у пророка Исайи. Он говорит о царе Вавилонском: «В преисподнюю низвержена гордыня твоя со всем шумом твоим; под тобою подстилается червь, и черви - покров твой. Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: "взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему» [Ис 14:11-14].

Вот слова пророка Исайи. В них нет никакой особой мудрости –естественно, любой египтянин знал то же самое. Кстати, слова короля Якова очень похожи на обоснование абсолютной царской власти Иваном Грозным в его переписке с Курбским. Примечательно, что это практически одно и тоже время. Это попытки сделать из царя бога. И эти попытки во многом удавались, народы их на какое-то время принимали. Но в конце концов всё заканчивалось эшафотом.

Брэйн Коллис, специалист, занимавшийся и древними, и современными афро-азиатскими монархиями, пишет: «С современной естественнонаучной точки зрения аналогами монархии могут считаться некоторые формы организации жизни насекомых… Например, королева термитов защищается и охраняется ее подданными, дабы она могла исполнять свою основную задачу – давать жизнь им всем. Без нее всё царство умрет» [B.Collies. Ancient Afro-Asian Kingship // Patterns of Kingship and Authority in Traditional Asia. L. Croom Helm, 1985 (131-157). – 149].

Коллис называет четырнадцать качеств восточного царя: он творец, держитель, искупитель, спаситель, правитель, законоположник, кормилец, измыслитель – designer по-английски, судья, награждающий, примиритель, целитель, учитель и посредник [Там же, с 132].

Наконец, дорогие друзья, у нас есть свидетельства того, как царей Нового Царства именовали другие правители, потому что у нас сохранился уникальный архив – это архив Амарны. Телль-эль-Амарна – это бывший Ахетатон, город, который построил Эхнатон, Аменхотеп IV, мы будем ещё говорить о его реформе. Впоследствии его прокляли как отступника, как врага из Ахетатона. Его город был покинут, затянулся песком и так, слава Богу, сохранился. Сохранился и архив с перепиской, которую царь и его министерство иностранных дел вели с другими правителями. В письмах, которые пишут передневосточные династы, царя именуют Ра, Шамашем, и сыном Ра, сыном Шамаша. Шамаш – это по-семитски, солнце. В письме №149 из этого архива говорится: «Царь, мой господин, мой бог, мое солнце… О царь, мой господин, подобен Солнцу, ты подобен Ададу (одно из имен солнечного бога) в небесах» [N149,4-9].

Мы видим, что эту игру в царя-Бога приняли князья и царьки Переднего Востока, в том числе и Палестины, еще до Давида и Соломона. Это середина второго тысячелетия, 1400-е годы до Рождества Христова. Однако мы с вами здесь уже нащупали одну точку.

Мы видим, что в Текстах Пирамид царь действительно – сын Ра, действительно – Осирис, действительно – Гор, но при этом он имеет зло в себе, он боится не спастись. Он требует для себя очистительных омовений. В чем же тут дело? Когда мы говорили о египетской антропологии, эсхатологии, то много раз использовали Тексты Пирамид для того, чтобы познакомиться с представлениями обычного египтянина о том, что такое человек, и каков его путь после смерти. Я не раз показывал, что эти тексты в своем большинстве – тексты доцарские и нецарские, которые просто писались впоследствии в пирамидах, но существовали они в устной форме задолго до пирамид и были обращены ко всем людям. И все люди именовали себя, если это живой человек, Гором, а если умерший – то Осирисом. Все именовали себя сыновьями Ра. Мы видим в дальнейшем, в текстах Ковчегов, то же самое: все люди именуют себя Атумом, Шу, Тефнут, и так далее.

Беда заключается в том, что в 30-40-е годы, когда начались переводы Текстов Пирамид на европейские языки, египтологи решили унифицировать эти тексты, и вместо личных имён, а всюду в Текстах Пирамид стоят именно личные имена – Унас, Тети, Меренра, – ставить слово «царь». Личные имена стали переводить существительным «царь». Я при переводе так и даю личное имя. Нигде там не написано – «царь». Есть, конечно, места, где говорится именно о царях, но, как правило, это царь Осирис, царь Гор, редко это земной царь. Поэтому вся та модель, которую мы сейчас видели, и которая всюду преподается, в школах, в университетах, которая распространена среди египтологов – эта модель связана с тем, что речь везде идёт только о царях.

Я говорил об этом специально в предшествующих лекциях, в лекциях по эсхатологии, что это не только царские тексты – это тексты для всех людей. Египтологи об этом как бы забывают. Они считают, что это именно царские тексты. Отсюда берёт корни идея созданности, сконструированности этой идеологии. А на самом деле, если посмотреть на неё с другой позиции, с той, что Тексты Пирамид – тексты для всех людей, которые только начали затем приспосабливаться для правителей, то становится ясно, что все люди верили в обожение, все люди верили, что они – сыны Бога. Все люди верили в это, как верят в это христиане. Все люди верили, что они – Гор и Осирис, соответственно, живой и умерший-воскресший Бог. И царь исполнял эту же парадигму, ничем не отличающуюся от парадигмы других людей, что подтверждают Тексты Ковчегов, самые ранние из которых принадлежат фактически эпохе Текстов Пирамид, VI династии.

Просто первые заупокойные тексты до нас дошли именно из пирамид царей, что вовсе не означает того, что они принадлежали только царям. Если посмотреть с этой точки зрения, то всё предстаёт в другом свете. В каком? Все предстает в том свете, что в какой-то момент, по всей видимости, тогда, когда начали создавать пирамиды, с III династии, возникает идея священной монархии, которая не создает новую идеологию, а некоторые старые верования, вечные верования, которые вообще уходят корнями в палеолит –эти верования соединяют с фигурой священного правителя. Это не навязанная, не выдуманная жрецами или царями идея, это идея, если угодно, выстраданная народом, потому что люди все больше и больше чувствовали свою греховность, свою некачественность. Поэтому они вместо того, чтобы каждому исполнять ритуалы, исполнять которые по греховности своей, по нечистоте они субъективно полагали себя недостойными, они решили, что должен быть некто один - совершенный человек, исполняющий ритуалы за всех.

Возможно, тут сказалась идея того, что царственность была известна, только она была на небе: царем был Ра. Помните, мы говорили на прошлой лекции о мнении Аристотеля, что сначала единовластие, царственность возникла на земле, а потом эта идея распространилась на мир богов, который выдумали люди. Так вот, всё было иначе. Мы знаем, что вера в единого Бога-Творца существовала даже у народов Огненной Земли, уже вымерших к сегодняшнему дню, которые знали, что есть Творец всяческий, Отец всяческих, соответственно, правитель всех. Но Ему нет подобного на земле. В какой-то момент этот подобный был определен. Было определено, что у правителя небесного, у небесного Творца есть Его образ и представитель на земле, Его живая статуя. Это - человек. Ритуально – он бог, а по естеству – человек.

Мысль о том, что каждый человек – Бог в диаде Гор-Осирис, сын Ра и Ра, сохраняется. Но сама по себе царственность – это выделение одного лица как Бога ритуала. Один Бог верхнего и нижнего мира Ра, и один его образ на земле. В Египте такое отношение к царю сохранялось, не уничтожая отношения к любому человеку как к Сыну Божьему.

Но от царя требовалось особое, скрупулезное исполнение божественных качеств и сохранение их в обществе и мире. Этим всегда оценивалась египетская монархия. Поэтому-то монархия была не тоталитарна, хотя при этом панегирики были на наш вкус, совершенно тоталитарные. Египтяне же всегда видели и прекрасно сознавали этот зазор между царем как ритуальным Богом, и царем как человеком, который нуждается в спасении как любой человек вообще.

Кстати говоря, этим объясняется то странное известие, которое до нас донес Диодор. По-моему, ему нет подобных в истории Египта. В самом Египте таких сообщений нет, а вот Диодор сообщает, что когда умирал царь, то около его заупокойного храма собирался народ, все, кто хотел. И собирались не для того, чтобы оплакивать царя, а чтобы говорить о том, как он правил, и называть все его ошибки, все его преступления. А жрецы при этом им отвечают, восхваляя царя и пытаясь объяснить, что на самом деле это не преступления, а добрые деяния. И от их слов зависела посмертная судьба царя. Какой уж тут тоталитарный режим.

Опять же, пока царь правит, он – образ Ра, но при этом очень и очень важно то, соответствовал он ему или же не соответствовал, став царем по ритуалу, по власти. Получив на суде богов власть, Гор становится защитником, он становится покровителем своего умершего отца Осириса. Отец ничего сделать не может. Сын дает ему жертву, приношение, он его спаситель. Точно так же и земной царь. Становясь Гором по определению, он абсолютный монарх для всего Египта, пока правит. Но люди-то знают, что такое Маат, и оценивают его правление в соответствии с этим.

При этом у царя возникает огромный соблазн. Ведь он возникал не только у короля Якова, не только у Ивана Грозного, соблазн властью невероятен. Вы знаете эту расхожую фразу, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно.

6. Девальвация идеи божественной власти в Древнем Египте

Хотя русский философ Лев Карсавин в своих размышлениях о власти и писал, что в своих пределах любая власть абсолютна, поэтому мы не можем говорить о том, что есть власть относительная и абсолютная. Если власть не абсолютная – это не власть. Поэтому власть лейтенанта над своим взводом тоже абсолютна [Л.Карсавин. Основы политики. С.194.]. Но здесь русский философ ошибался, потому что разница между абсолютным монархом, которого никто не ограничивает, и лейтенантом существенна, поскольку лейтенанта ограничивают все, кто выше него: командир роты, командир батальона, командир полка, генерал, который командует дивизией и так далее, вплоть до правителя страны. Поэтому все-таки власть лейтенанта относительна. Власть царя была абсолютной, никто его не ограничивал. И эта особенность тут же стала отрицательно сказываться на образе царя.

Ведь не случайно имена царей IV династии, Хеопса, Хефрена и Микерина, а это время строительства великих, гигантских пирамид, были связаны далеко не с положительными вещами в памяти египтян.

Уже в тех сказках, которые мы не раз с вами цитировали из папируса Весткар, где говорится о появлении первых царей V династи, в них Хеопс предстает очень несимпатично, как узурпатор, как деспот, как жестокий и далеко не богонравный правитель. Вспомните, как он хотел казнить преступника, только чтобы посмотреть, как колдун Джеди воссоединит его голову с телом. О его сомнительных развлечениях с наложницами пишется с плохо скрываемым осуждением.

Так что не успела возникнуть солнечная монархия, еще не записаны были Тексты Пирамид, шла только IV династия, еще не наступило время Унаса, а отношение к монархам уже было негативным. А при VI династии, династии как раз всех наших героев Текстов Пирамид до Неферкара включительно, последнего царя VI династии, всё рушится, и наступает Первый переходный период. Почему происходит революция? Люди, скорее всего, возмущены несоответствием той задачи, которую поставили перед монархом – задачи быть образом Ра и совершенным Гором, и ее реализацией. Видимо, цари далеко ей не соответствовали своему предназначению, и египтяне понимали это. А коль не соответствуют, то люди не могли на них положиться в главном: цари не могли быть их спасителями.

Надежды на то, что царь является спасителем других, видны в Текстах Пирамид, хотя это и не часто там проявляется, но ясно видно, что эта надежда была. Но, видимо, граждане Древнего Царства Египта всё менее и менее считали ее осуществимой.

В эпоху Первого переходного периода, в интереснейшем тексте «Поучения гераклеопольского царя своему сыну, царевичу Мерикара» мы видим, как сталкиваются две эти вещи. Царь Антеф, видимо, отец Мерикара, исповедует свои грехи; он ясно говорит о том, что он был далеко не совершенен, и что это - плохо. Он призывает Мерикара не поступать так же – не разрушать гробниц, не портить памятников, воздвигнутых другими. Он указыает сыну, что суд богов, суд Осириса нелицеприятен, и надеяться на свой статус сына Ра, на свое ритуальное положение Гора нельзя. В то же время, он говорит о себе: «Владыка двух берегов (эпитет царя) – это тот, кто знает. Царь, окруженный советниками, не остается в неведении. Как единственный мудрый исходит он из утробы. Из миллионов людей Бог выделяет его одного» [Merikara 115-118].

Хорошо, что хоть советников вспомнил. Он показывает, что у него есть уши и глаза, но это не он сам. Это идея, что царь дан стране. Вы видите, тут уже есть эта царская идеология, что царя дает Бог. Да, царь может быть несовершенен, как несовершенен сам Антеф, но царя дает Бог. Из миллионов людей Он выделяет его. В другом месте «Поучений…» говорится, что Он знает царя еще в яйце. Но, правда, там сказано, «царь живет для вас, Бог живет для вас». Это значит, что не люди созданы для царя, а царь - для людей.

Интересно, что сын Людовика XIV, конечно же, Мерикара не знал, но мысль эта вообще довольно распространенная, когда его учитель архиепископ Фенелон рассказал ему что Бог создал короля для народа, юноша восхитился этой мыслью, и поделился ею со своим отцом. Отец и вообще весь двор был шокирован суждениями Дофина, ведь Людовик XIV говорил, что королевство – это я. Насколько это вечная проблема – самовлюбленности власти.

Но вернемся к Египту. В стеле Антефа, которая относится к XI династии, царь говорит: «Ибо я – представитель (хер нетет) твой, после того как Ты соделал меня владыкой жизни (неб анх), который не познает смерти» [H.Goedicke JNES 1991, N4].

Видите, тут присутствует идея, что именно Бог делает царя, то есть царь не по естеству, а по воле Божьей царь – это есть, это останется навсегда. Царь - представитель Бога на земле.

Во внешней же политике идея царя как некоего вечного правителя в Новом Царстве всячески поощрялась. В стеле Израиля, в которой говорится об отношениях Египта и Израиля (Каирский музей, 34025), сказано: «Что же касается Египта, то со времен богов она была единственной дочерью Ра и Его сын это тот, кто восседает на престоле Шу».

Египет – это Черная земля - Kemet, соответственно, женский род. В русском языке, у нас это мужской род. То есть, во внешней идеологии единственной страной, которая является дочерью Ра, является Египет. Практически это идея церкви и Христа. Египет – это дочь Ра, а сын Ра восседает на ее престоле и правит страной Египта. Но в самом Египте такого тотального представления не было. Это нам очень важно понять.

Попытка выделить из множества людей «ритуального бога», это история, как говорят по-английски, неудачных попыток – failed times. Неслучайно владыка Антоний Сурожский сказал, что наш путь не от победы к победе, а от поражения к поражению. Одной из таких неудачных попыток было создание царственности, как возможности возложить на другого свою ответственность. Царь будет за нас совершенным, царь будет за нас идеальным, царь будет за нас настоящим богом тут, а мы, войдя в его образ и будучи его послушными подданными, частями его тела, мы спасемся царем. Очень знакомый опыт. И ничего не получилось. Царь оказался обычным человеком, отсюда – революция Первого переходного периода.

И дальше особенностью Египта является то, что царская идеология осталась. Идеологически, особенно для внешнего мира и в придворных ритуалах, в заупокойных стелах вельмож, так и осталось, что царь – Бог. Более того, внешне стали все больше и больше утверждать то, что царь – Бог. В Новом Царстве он уже Бог в проявлениях, он уже возводит воду на вершины, чего в Древнем Царстве не было. В Древнем Царстве царь был богом ритуала – этого было достаточно, он приносил жертвы за всех. Люди знали, что это некоторая формула, как формула вежливости. Точно такая же, как сейчас обращение к английской королеве «Ваше Величество».

Все прекрасно понимают, что от королевы ничего в государстве не зависит – или почти ничего, что всем управляет парламент, а парламент избирает народ. Тем не менее, осталась форма «Ваше Величество», которая связана со словом велий, власть, majesty, майос магия, сила, отсюда величество по-английски. Все понимают, что никакой власти нет, но сама форма осталась.

Так же было и в Египте. Конечно, там была не парламентская монархия. Царь там обладал очень большой, можно сказать, абсолютной исполнительной властью, но в религиозном плане, для чего, собственно, и была создана монархия, он уже не был объектом упований. Это возникло в Древнем Царстве и потом ушло.

Но интересно, что надежда эта, я бы сказал, некая сотериологическая лень, вы меня простите за этот оборот, человеку все время не хочется спасаться самому, ему хочется, чтобы кто-то за него его спасал, она осталась. Мы всегда пытаемся на кого-то возложить наше упование. Мы всегда забываем, что нам даны возможности, но не дано никаких внешних гарантий. Все гарантии в нас, в нашей воле.

Можно сказать, что в Древнем Царстве Египта не было какого-то идеологического изобретения царственности – было, если угодно, желание народа создать надежную дорогу для своего спасения. Это попытка очень быстро привела к неуспеху, привела к жестоким правителям, потом к смуте, и впоследствии к «девальвации» божественности до просто очень красивой формы. Но каждый спасался сам с помощью Текстов Пирамид, с помощью Текстов Ковчегов, с помощью речений Книги Мертвых.

Так что опыт египетской царственности – очень интересный и очень важный опыт несоответствия желаемого действительному. Однако же, египетская царственность – это ещё и другое. Египетская царственность есть ожидание спасителя. В каждом царе видели спасителя, пусть и слишком сильно на него не надеясь. Царь был символом несуществующего спасителя.

На что же надеялись египтяне? Какая богословская формула, какая религиозная идея заставляла их связывать свое спасение с человеком, которому давали божественные атрибуты? Об этом будет наша следующая лекция.