1. Ю.В. Андреев. К проблеме послемикенского регресса // ВДИ. 1985. № 3.
   
   
2. Ю.В. Андреев. Островные поселения Эгейского мира в эпоху бронзы. Л.: Наука, 1989.
   
   
3. Ю.В. Андреев. От Евразии к Европе. Крит и Эгейский мир в эпоху бронзы и раннего железа. СПб, "Дмитрий Буланин", 2002.
   
   
4. Ю.В. Андреев. В ожидании греческого чуда. Из записных книжек. СПб.: Нестор-История, 2010.
   
   
5. А. Бартонек. Златообильные Микены. М.: Наука, 1991.
   
   
6. Т.В. Блаватская. Греческое общество второго тысячелетия до новой эры и его культура. М.: Наука, 1976.
   
   
7. А.А. Молчанов, В.П. Нерознак, С.Я. Шарыпкин. Памятники древнейшей греческой письменности (введение в микенологию). М., 1988.
   
   
8. Дж. Пендлбери. Археология Крита. М.: Изд-во иностранной литературы, 1959.
   
   
9. О.С. Рубин. Этнокультурные процессы в Эгеиде в эпоху бронзы: Догреческий субстрат. Дисс. на соискание степени к.и.н. Саратов, 2003.
   
   
10. Дж. Чэдуик. Дешифровка линейного письма В // Тайны древних письмен. Проблемы дешифровки. М., 1976.
    
    
11. W. Achterberg, J. Best, K. Enzler, L. Rietveld, F. Woudhuizen. The Phaistos Disc: A Luwian Letter to Nestor. Publications of the Henri Frankfort Foundation 13. Amsterdam, 2004.
    
    
12. S. Alexiou. Minoan Civilization. Heraclion, 1973.
    
    
13. M. Bernal. Black Athena: the Afroasiatic roots of classical civilization. Rutgers University Press, 1987.
    
    
14. K. Branigan. Cycladic figurines and their derivatives in Crete // Annual of the British School at Athens, 66 (1971), pp. 57-78.
    
    
15. K. Branigan. Mochlos An Early Aegean «Gateway Community»? // Thalassa: l'Egée préhistorique et la mer. Actes de la troisième Rencontre égéenne internationale de l'Université de Liège, Liège, 1991, pp. 97–105.
    
    
16. Bronze Age migrations in the Aegean; archaeological and linguistic problems in Greek prehistory: Proceedings of the first International Colloquium on Aegean Prehistory, Sheffield // Ed. by R. A. Crossland, A. Birchall. L., 1973. (BAMA).
    
    
17. J. Best. An Inquiry into the non-Greek names on the Linear B Tablets from Knossos and their Relationship to Languages of Asia Minor, Minos 10. 1970. Pp. 177-183.
    
    
18. J. Best, F. Woudhuizen. Ancient Scripts from Crete and Cyprus. Publications of the Henri Frankfort Foundation, 9. Leiden: E.J. Brill, 1988.
    
    
19. C.W. Blegen. Troy and the Trojans. L., 1963.
    
    
20. J. Bouzek. The Aegean, Anatolia and Europe: cultural interrelations in the second millennium B.C. (Studies in Mediterranean archaeology, 29.) Göteborg, Åström and Prague: Academia, 1985.
    
    
21. J.L. Caskey. Marble figurines from Ayia Irini in Keos // Hesperia. 40 (1971), pp. 113-126.
    
    
22. J.-P. Demoule, C. Perlis. The Greek Neolithic: A New Review // Journal of World Prehistory. 1993. №7.
    
    
23. C. Doumas. The Wall-Paintings of Thera. Athens, 1992.
    
    
24. C. Doumas. Early Bronze Age Burial Habits in the Cyclades. Goteborg, 1977.
    
    
25. C. Doumas. Santorini: The prehistory city of Akroteri. Athens, 1983.
    
    
26. R. Drews. The Coming of the Greeks: Indo-European Conquests in the Aegean and the Near East Princeton, 1988.
    
    
27. R. Drews. Greater Anatolia, Proto-Anatolian, Proto-Indo-Hittite, and Beyond. // Greater Anatolia and the Indo-Hittite Language Family, Papers Presented at a Colloquium Hosted by the University of Richmond, March 18-19, 2000 / ed. Robert Drews. Washington D.C.: The Institute for the Study of Man, 2001. Pp. 248-283.
    
    
28. A. Evans. The palace of Minos: a comparative account of the successive stages of the early Cretan civilization as illustrated by the discoveries at Knossos. Vol. I-IV. London, 1921-1935.
    
    
29. M. Gimbutas. The destruction of Aegean and East Mediterranean urban civilization around 2300 B.C. // Bronze Age Migrations in the Aegean, Archaeological and linguistic problems in Greek prehistory, eds. R.A. Crossland & Ann Birchall. London: Duckworth, 1973. Pp. 129-139.
    
    
30. S.Hiller. Possible historical reasons for the rediscovery of the Mycenaen Past in the age of Homer // The Greek Renaissance of the VIII th Century B.C. Tradition and innovation. Stockholm, 1983. P.10-13.
    
    
31. O. Höckmann. Cycladic Religion // Art and Culture of the Cyclades in the Third Millenium B.C. / ed.by J.Thimme et al. Chicago, 1977.
    
    
32. K. Kristiansen. Europe Before History. Cambridge University Press, 2000.
    
    
33. J.P. Mallory, D.Q. Adams. The Oxford Introduction to Proto-Indo-European and the Pro­to-Indo-European World. Oxford, 2007.
    
    
34. N. Marinatos. Art and Religion in Thera. Reconstructing a Bronze Age Society. Athens, 1984.
    
    
35. N. Marinatos. Minoan Religion: Ritual, Image, and Symbol. Columbia, 1993.
    
    
36. S. Marinatos. Kreta, Thera und das mykenische Hellas. Munchen, 1973.
    
    
37. J. Mellaart. The End of the Early Bronze Age in Anatolia and the Aegean // American Journal of Archaeology. Vol.62 (1958), pp. 9-33.
    
    
38. G.E. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean Age. Princeton, 1966.
    
    
39. L.R. Palmer. Linear A and the Anatolian Languages // Atti e memorie del 1 congresso internazionale di micenologia, Roma 27 settembre – 3 ottobre 1967. Roma: Edizioni dell'Ateneo, 1968. Pp. 339-354.
    
    
40. C. Renfrew. From Pelos to Syros: Kapros Grave D and the Kampos Group // The Prehistoric Cyclades. Edinburgh, 1984.
    
    
41. V. Scully. The Earth, the Temple and the Gods: Greek Sacred Architecture. New Haven - London, 1962.
    
    
42. P. Sotirakopoulou. The Early Bronze Age stone figurines from Akrotiri on Thera and their significance for the Early Cycladic settlement // Annual of the British School at Athens. Vol. 93 (1998), pp. 107-165.
    
    
43. P. Sotirakopoulou. The earliest history of Akrotiri: the Late Neolithic and Early Bronze Age phases // Hardy D. A. and Renfrew A. C. (eds), Thera and the Aegean World, iii: Proceedings of the Third International Congress, Santorini, Greece (3–9 September 1989) (London, 1990), pp. 41–47.
    
    
44. J. Strange. Kaphtor/Keftiu, A new investigation. Leiden: E.J. Brill, 2004.
    
    
45. L. V. Watrous. Review of Aegean Prehistory: Crete from Earliest Prehistory through the Protopalatial Period // AJA. 1993. № 98.
    
    
46. F.C. Woudhuizen. The Language of the Sea Peoples. Publications of the Henri Frankfort Foundation 12. Amsterdam: Najade Press, 1992.
    
    
47. F.C. Woudhuizen. Luwians: the earliest Indo-Europeans in Crete, paper to the conference "Europe through the Millennia—Languages, Races, Cultures, Beliefs" held at Lodz, 25-26 June, 2004. Lodz, 2004.
    
    
48. F.C. Woudhuizen. The Ethnicity of the Sea Peoples. Doctoral Thesis. Rotterdam: Erasmus Universiteit, 2006.
    
    
49. F.C. Woudhuizen. Documents in Minoan Luwian, Semitic, and Pelasgian (Publications of the Henri Frankfort Foundation, 14). Amsterdam, 2016.
    
    
50. E. Zanggert. The Luwian Civilization – The Missing Link in the Aegean Bronze Age. Istambul, 2016.
    
    
51. E. Zanggert, F. Woudhuizen. Rediscovered Luwian Hieroglyphic Inscriptions from Western Asia Minor // TALANTA. Proceedings of the Dutch Arcaeological and Historical Society. Vol. 50 (2018). Pp. 9-56.
    
    
52. A. Zois. Der Kamares-Stil. Werden und Wesen. Tubingen, 1968.
    
    
53. A. Zois. Vasilike I. Athens. 1976.
    

1. Минойская цивилизация: история открытия

Дорогие друзья, мы с вами переходим к новой очень большой теме – теме греческой религии, греческой культуры и, в этом смысле, это новый этап. Но, с другой стороны, это продолжение того, о чем я рассказывал только что, говоря о религии хеттов. Потому что через хеттскую религию мы познакомились с древними, доведическими, индоевропейскими религиозными формами, с древнейшей индоевропейской культурой, которая прорывается в Малую Азию, Сирию и Палестину.

Но, одновременно с движением ариев в Переднюю Азию, происходит и движение арийских племен в Грецию. Это довольно сложный процесс, и мы сейчас еще не можем до конца восстановить последовательность событий, но речь опять в основном будет идти об индоарийской доведической традиции, хотя и в другой её форме. Мы с вами будем говорить о самом раннем периоде греческой цивилизации – о критской или, как её назвал сэр Артур Эванс, минойской цивилизации. Арнольд Тойнби сказал, что минойская цивилизация - это колыбель Европы. В сущности, из неё, по его мнению, происходят две сестринские цивилизации: греческая цивилизация I тысячелетия до Р.Х. и римская. И, соответственно, из греческой ветви потом происходит цивилизация Византии и Восточной Европы, в том числе, и России, а из западной — западноевропейские цивилизации. То есть Крит — это колыбель всей Европы, это то, что потом разошлось по всей Европе, что объединяет всю Европу и даже шире. Почему шире? Потому что в Европе есть неиндоевропейские народы - это венгры, финны, баски, грузины и другие народы Северного Кавказа, тюрки, - и все они в большей или меньшей степени принадлежат европейской традиции. А, с другой стороны, европейская цивилизация, по крайней мере с XV-XVI веков по Р.Х., становится всемирной, охватывая обе Америки, Австралию и, отчасти, Африку и Азию. И эта всемирная цивилизация началась с острова Крит.

Но теперь мы знаем, что этот остров был не сам по себе, и его культура была не сама по себе, что арийская традиция до Крита уже пришла в Малую Азию из региона, расположенного к северу от Черного моря, между Карпатами и Волгой. Так что, в некотором смысле, арийская традиция Крита - это продолжение, если угодно, арийской переднеазиатской традиции. Вот так всё сплетается.

Но сами европейцы, воспитанные на греко-римской культуре через христианство, через Ренессанс, считали своей колыбелью именно Грецию. Но какую Грецию? Конечно же, так называемую классическую и архаическую Грецию, то есть Грецию, начиная с IX в. до Р.Х., начиная с Гомера и чуть позже него писавшего Гесиода. А что было до этого? А до этого была, по мнению европейцев Нового времени, дикость, варварство.

Но как же так? Ведь Гомер в своих знаменитых поэмах показал цивилизованное развитое общество бронзового века. Бронзового века потому что оружие, которым сражаются герои Гомера, это не железное оружие, которое было в классической Греции, а это бронза или медь. «А это он все выдумал, - говорили в XIX веке, - это он просто попытался реалии своего IX века перекинуть в более раннее время». И, представьте себе, так думали вплоть до 70-х годов XIX века.

В сущности, XVIII и начало XIX века были временем великих культурных мистификаций. Философско-политический романтизм, возникший в последней трети XVIII века, в отличие от просвещенческого рационализма, которому он шёл на смену, очень увлекался историей народов и хотел для каждого народа, для каждого этноса создать нечто похожее на того же Гомера, на древний основополагающий эпос. И, поскольку ни такого эпоса, ни таких преданий не было ни у англичан, ни у французов, ни у испанцев, их надо было выдумать. И выдумывали. Так появились знаменитые «поэмы Оссиана» - якобы ирландского кельтского барда III века по Р.Х., сына древнего ирландского короля. Возможно, такой бард и был, его имя упоминается в хрониках, но все приписываемые ему поэмы оказались сочинениями Джеймса Макферсона, жившего в 1760-е годы. То есть были литературной имитацией. Есть очень большие подозрения, что и «Слово о полку Игореве» - это тоже литературная мистификация примерно того же времени, которая, как и «поэмы Оссиана», сделана с привлечением какого-то древнего материала.

И Гомер, по мнению XIX века, вел себя так же, как эти мистификаторы - он создал греческую древность, которой на самом деле не было. Вообще XIX век – это век гиперкритицизма, век очень большого скепсиса, что, само по себе, прекрасно характеризует сам XIX век. Ведь те, кто подозревают всех в мистификации, то есть, по-простому, во вранье, те сами, видимо, склонны к вранью, в чем мы уже и убедились на «поэмах Оссиана».

Но вот с Гомером оказалось все не так! Оказалось, что Гомер рассказывал правду, причем правду, можно сказать, исторически исключительно достоверную. И чтобы это выяснилось, достаточно было появиться человеку, который так любил поэмы Гомера, что не верил в то, что воспетое в них - выдумка. Иногда бывает, что нужен лишь один человек, убежденный до фанатизма. И таким человеком оказался немецкий исследователь-любитель Иоганн Людвиг Генрих Шлиман. Он был торговцем, коммерсантом, имел очень большие связи, в том числе, кстати, и с Петербургом, и имел неплохие деньги. И он решил на свой страх и риск начать раскопки.

Шлиман начал раскапывать холм Гиссарлык, под которым, как говорили местные жители, находился Илион - римский город, который якобы был на месте Трои. Следует сказать, что Илион и Троя – взаимозаменяемые названия города уже у Гомера. И Шлиман обнаружил настоящую Трою. Он думал, что это Троя царя Приама, отца Гектора и Париса, та Троя, куда была увезена украденная у царя Менелая его жена Елена. Он нашел знаменитый золотой клад Приама, в который одел свою красавицу-жену, гречанку Софию. Но потом, когда появился радиоуглеродный метод, выяснилось, что он нашел не ту, не Гомерову Трою, а ту Трою он даже не заметил — она действительно была сожжена около 1200 года до Р.Х., а он прошел намного дальше в глубину и докопался до изначального, еще неолитического, города, который существовал с VI-V тысячелетия до Р.Х. Клад же Приама был обнаружен Шлиманом в слое так называемой Трои II, богатого и обширного города, существовавшего в эпоху Текстов Пирамид – 2600-2300 до Р.Х. Трою же сожженную ахейцами около 1200 г. археологи относят к седьмому слою.

Кстати, замечательный по совершенству ювелирной работы клад Приама ждала после открытия своя необычная судьба. Его предметы были тайно вывезены Шлиманом из Оттоманской империи в Германию (то есть попросту – украдены) и хранились в Берлинском музее. Во время штурма Берлина Красной Армией в мае 1945 г. сокровища исчезли. Они считались пропавшими полвека, пока в 1993 г. российское правительство не призналось, что СССР также украл сокровища Приама, и они хранятся в запасниках Пушкинского музея в Москве и Эрмитажа в Санкт-Петербурге. В 1996 г. была устроена замечательная выставка «Золота Трои». Пока эти сокровища остаются в России.

Не удовлетворившись находкой древней Трои, Шлиман потом, естественно, поехал в гости к самому Менелаю, в златообильные Микены. И удивительное дело - Микены даже, по большому счету, не надо было раскапывать, потому что их мощнейшая цитадель никогда не была засыпана землей, она всегда стояла, и знаменитые Львиные ворота Микен, построенные из глыб известняка и получившие свое название от помещенного над ними барельефа с изображением огромных львиц, фланкирующих вертикально стоящую типично минойскую, расширяющуюся кверху колонну, всегда были на виду. Но людям как-то не приходило в голову, что это такое может быть. Знаете, я потом на своем личном примере убедился, что когда бываешь среди такого обилия древностей, то легко не замечаешь какие-то удивительные вещи — проходишь мимо них. Все люди проходили мимо, а Шлиман не прошел. Он начал раскопки и открыл Микены XIV-XII веков до Р.Х., те самые Микены, где царем был легендарный (а, может быть, и вполне исторический) Менелай. Нашел он и Пилос - другой город, где царствовал мудрый Нестор, о котором много говорится в Гомеровой Илиаде.

И, увлеченный раскопками в Греции и на холме Гиссарлык, он решил пойти за Гомером дальше. Потому что Гомер говорил о том, что еще более древней и цветущей цивилизацией - я чуть позже приведу эти слова из Одиссеи, - является Крит. А столица Крита у Гомера так и названа - Кносс, Кноссос. И там был царем Минос. И именно в честь царя Миноса эту цивилизацию чуть позже назовут минойской.

И Шлиман, после своих фантастических находок 1870 года в Трое и в материковой Греции, отправляется на Крит. Холм Кносса прекрасно известен - он расположен недалеко от Ираклиона, нынешней столицы Крита. Это действительно холм, и там растут оливковые деревья. Шлиман собирался купить этот холм, но всем уже было известно, что он – не какой-то там любитель оливковых насаждений, а археолог. И что он уже нашел золото и в Трое, и в Микенах - Микены так и назывались: «златообильные». А греки – люди, как говорится, не упускающие своего, и хозяин этого холма заломил слишком высокую цену за эту землю, и они со Шлиманом не сторговались. Вот только это и спасло минойскую цивилизацию от открытия лет на двадцать раньше. И открытую им Грецию II тысячелетия до Р.Х. Шлиман назвал микенской Грецией, потому что Микены были, как утверждал Гомер, главным городом всей Греции. Греция состояла из многих городов-государств, но главным из них были Микены.

И вот, в 1900 году уже профессиональный английский археолог и знаток греческой археологии сэр Артур Эванс начинает раскопки на Крите, в Кноссе. И он находит Кносский дворец, находит эту колыбель греческой культуры, обнаруживает, что это гигантский комплекс и создает по нему определенную хронологическую линию — и о ней мы сейчас будем говорить, - и в Кноссе есть удивительная особенность, которая тут же бросилась в глаза Эвансу, но тут же им была и объяснена. В отличие от Микен и Трои, которые были отгорожены от мира циклопическими стенами, практически неприступными, гигантские дворцы Крита (а что это были за дворцы, я чуть позже скажу) вообще не имели фортификации. То есть либо нет вообще никаких стен, либо есть чисто символические стены. Ясно, что жители Крита никого не боялись. Как же так? И тут Эванс вспомнил слова самого Гомера, который называл Крит талассократией, то есть страной, которая владычествует над морями. Крит защищали не каменные стены крепостей, а дубовые борта его боевых кораблей. Все восточное Средиземноморье контролировалось мощнейшей армией и, в первую очередь, флотом Крита. Поэтому эти дворцы обходились без мощных крепостных сооружений. И когда вы сейчас гуляете по Фесту, Кноссу, Като-Закро или Маллии, вы видите, что это действительно так. Именно Эванс дал открытой им и Шлиманом древнейшей цивилизации на территории Греции имя – Минойская.

2. Язык и письменность Минойской цивилизации

Когда мы говорим о Крите, о Минойской цивилизации, мы погружаемся в мир, который в одном аспекте принципиально отличается и от классической Греции, и от только что рассмотренной нами Хеттской цивилизации. Греки, как известно, любили и умели писать — они писали очень много. Хетты, как вы только что убедились, тоже любили и умели писать, и хеттские библиотеки огромны. И мы научились читать хеттские тексты и получили доступ к этой великой культуре II тысячелетия.

Жители же Крита, хотя и были очень сильно связаны с хеттской малоазийской традицией и умели писать и иероглификой, и определенным линейным письмом, писали очень мало - мы не знаем до сих пор, почему. Текстов на Крите найдено немного, и они очень лапидарны. Больше текстов найдено на материке, в Микенах. Но все равно это очень мало. По крайней мере, мы пока не нашли. Возможно, в будущем будут найдены какие-то библиотеки. Но даже если эти библиотеки будут найдены, то, дорогие друзья, нет никакой гарантии, что мы сможем ими воспользоваться. Потому что ни критское иероглифическое письмо, похожее на лувийское, ни так называемое линейное письмо А, от которого осталось очень мало памятников, мы не можем прочесть уже более ста лет.

В 1908 году итальянский археолог, знаменитый Луиджи Пернье, который возглавлял археологическую службу во Флоренции и много копал в Греции, раскапывая дворец Феста, второй по величине и значимости после Кносса, нашел так называемый фестский диск. На сегодняшний день это одна из самых известных реликвий Крита. На фестский диск нанесена надпись линейным письмом А. Эта находка 1908 года до сего дня не расшифрована.

Этот же шрифт использовало и линейное письмо B, которым пользовались на Крите и в Микенах уже в 1500-1200 годах до Р.Х. И это линейное письмо B тоже долго не могли расшифровать, хотя сохранилось довольно много архивов с текстами, написанными этим письмом. Это письмо было расшифровано в 1952 году двумя английскими учеными - лингвистом и математиком, Майклом Джорджем Фрэнсисом Вентрисом и Джоном Чэдвиком. Естественно, были составлены грамматики, оно было исследовано, появились книги об этом письме, в том числе, и в России — это, например: А.А. Молчанов, В.П. Нерознак, С.Я. Шарыпкин. Памятники древнейшей греческой письменности (введение в микенологию). М., 1988.

И, когда линейное письмо B расшифровали, оказалось, что это - греческий язык. Конечно, это не современный греческий язык, это и не язык Платона и Софокла и даже не язык Гомера. Это язык другой, архаический, но он примерно так же отличается от более позднего греческого языка, как древнерусский язык отличается от нашего современного русского языка. То есть это один язык в его эволюции, и это язык, безусловно, индоевропейский. Беда заключается в том, что эти тексты, хотя и расшифрованные, дали, самое большее, имена богов. Потому что, опять же, писали в Минойское время очень мало и, в основном, это записи жертв: такому-то богу - такие-то жертвы, такому-то богу - такие-то жертвы, и давались какие-то пояснения.

Таким образом, мы что-то узнали по социальной истории, но мы очень мало узнали о религии даже эпохи линейного письма B. О том же, кто писал на линейном письме А и говорил этим языком, мы можем только догадываться, и ученые спорят на этот счет. Сейчас по целому ряду признаков выдвигается точка зрения, что все же это индоевропейский язык (см., например, книгу: S. Alexiou. Minoan Civilization. Heraclion, 1973). То есть это индоевропейский язык, но не греческий, а язык тех архаичных индоевропейских народов - народов Пафлагонии, Лувии, которые вместе с хеттами осели в Малой Азии и Сирии и которые в III тысячелетии, в 2700-2600 гг. до Р.Х., переплыли на Крит. И это, видимо, не хеттский язык.

В этом языке целый ряд названий поселений оканчивается на -нфос, -ссос, -тос. Например, Коринфос, Кноссос, Фестос, Ликабетос — это общие характерные для лувийского языка и для древних архаичных индоевропейских языков формы. Причем окончание «ссос» в лувийском языке - это притяжательная форма, то есть нечто принадлежит кому-то. Соответственно, город принадлежит некоему человеку с именем, которое в притяжательной форме заканчивается на двойное «с».

Так же и названия гор: Олимпус, Ида, Берекинтос, Инатос, Ликастос, Тарра — это названия, которые есть и в Малой Азии, которая когда-то была индоевропейской, хеттско-лувийско-пафлагонской, и в Греции. То есть это подтверждает факт пришествие на Крит первой волны индоевропейцев из Малой Азии. Индоевропейцы, как предполагает известный британский археолог Дж. Мелларт, пришли в Малую Азию в начале III тысячелетия до Р.Х., и из неё потом - на острова греческого архипелага и на Крит.

3. Этнический состав древних обитателей Крита

Антропологически по исследованию скелетов обитатели Крита были представителями средиземноморской расы, с длинным (долихоцефальным) черепом, с темными глазами и волосами. Модные сейчас генетические исследования мне неизвестны, но, возможно, они уже есть.

Сэр Артур Эванс был настолько потрясен открытым им Кносским дворцом, что остался на Крите на всю свою жизнь, до глубокой старости. Крит ему очень благодарен. В Кноссе вы увидите бюст, поставленный сэру Артуру Эвансу, в музее Ираклиона вы тоже увидите его бюст. Это, кстати, замечательный музей, который обязательно надо посетить. То есть Артур Эванс - это великий открыватель для критян и для всего мира критской цивилизации. И он имел некое чувство - понимаете, когда человек очень много лет ведет раскопки, пишет несколько томов книги о минойской цивилизации, об археологии Кносса (A. Evans. The palace of Minos: a comparative account of the successive stages of the early Cretan civilization as illustrated by the discoveries at Knossos. Vol. I-IV. London, 1921-1935), он приобретает некое чувство цивилизации, которое, как «дух места», входит в человека. И в этом смысле можно верить его интуициям. И Эванс дал хронологию Минойской цивилизации и говорил о том, что помимо этого лувийского древнего арийского момента, на Крит, безусловно, была миграция - может быть, не очень большая, но более древняя, неолитическая, - из Ливии, из Северной Африки, но не из Египта. Это не семитическая миграция. Семитического момента, как считал Эванс, на Крите не было. Я жду, когда генетические исследования покажут, так это или не так.

Сами греки первую волну миграции и в Грецию, и на Крит называли пеласгической. Пеласги — это была первая волна ариев, примерно около первой половины - середины III тысячелетия. И здесь они стали главенствующим этносом. Это видно по смене стилей керамики. Такое мнение, по крайней мере, высказывает Дж. Мелларт в своей работе «Конец раннего бронзового века в Анатолии и на Эгейских островах» (J.Mellaart. The End of the Early Bronze Age in Anatolia and the Aegean // American Journal of Archaeology. - Vol.62 (1958). — P. 9-33).

Каким было население Крита по языку до прихода индоевропейцев? Эванс считал, что Крит был заселен около восьми тысяч лет до Р.Х., сейчас ученые склоняются к тому, что несколько позже — около шести тысяч лет до Р.Х. Но, забегая вперед, могу сказать, что сами по себе критские дворцы, о которых мы, конечно, будем говорить подробно и рассмотрим их специфику, это уникальные комплексы, которые напоминают древние города малоазиатского среднего неолита (VI-V тысяч лет до Р.Х.). Это, если угодно, город-дом. То есть весь город под одной крышей.

Вы помните, что такие города были в эпоху неолита как раз в Малой Азии - это Чатал-Хююк, это Хаджилар, и, кстати говоря, тот же Илион. И эти города были сожжены и погибли как раз на грани VI и V тысячелетий до Р.Х. И их люди куда-то должны были деться. Да, многие погибли, и при раскопках найдены погибшие, но, безусловно, большинство людей все-таки куда-то ушло. И у меня есть предположение, что это очень высокоразвитое неолитическое население Малой Азии, население вот этих, как я их называю, священных городов, возможно, бежало от завоевателей - мы не знаем, кем были эти завоеватели, - на Крит. И поэтому на Крите постепенно создается цивилизация. Здесь очень много вопросов, и все эти вопросы не до конца разрешены.

Что же касается первого именно грекоязычного, населения, то оно появилось на Крите, как считают современные ученые, около 1900 года до Р.Х. Милонас пишет: «Первые греко-язычные индоевропейцы появились в материковой Греции около 1900 г. до Р.Х. в начале эпохи Средней Бронзы, как впервые это установил Карл Блеген (его статья об этом опубликована в 1928 году: C.W. Blegen. The Coming of the Greeks // American Journal of Archaeology. – Vol.32 (1928). – P.146-154). Долгое время предполагали, что эти индоевропейцы прибыли с севера вдоль гор Пинда, однако теперь общепризнано, что они пришли из северо-западного угла Малой Азии вдоль южного побережья Фракии и Македонии» (G.E. Mylonas. Mycenae and the Mycenaean Age. Princeton: 1966. P. 3). А северо-западный угол Малой Азии - это как раз Троя.

4. Хронология Минойской цивилизации

Теперь обратимся к хронологии. По хронологии Эванса, с момента появления людей на Крите – примерно от 8000 лет до Р.Х. до 2600 года до Р.Х. – продолжается эпоха неолита. То есть верхняя граница этого неолита очень поздняя. Но, скажем, в Фессалии, в Греции, неолит завершился еще позднее. В Месопотамии, в Египте, в Ханаане уже вовсю использовали бронзовое оружие, а там был еще каменный век. Бронза появляется на Крите около 2600 года до Р.Х., возможно, как раз благодаря инвазии первых индоевропейских догреческих племен.

Следующий период - это период Бронзового века, но до дворцов. Дворцы так удивительны, так интересны, что Эванс сделал их главным разделителем своей хронологии. И период с 2600 до 2000 или до 2200 года, как многие другие считают, он назвал додворцовым периодом – то есть когда уже была бронза, но еще не было дворцов.

Уже после смерти Эванса, а Эванс умер в 1941 году, было обнаружено, что протодворцовые формы существовали с 2600 года. Один из таких протодворцов - это так называемый «большой дом на холме» в селе Василики, недалеко от северо-восточной оконечности Иерапетры. О нем мы тоже будем говорить. То есть, возможно, когда люди только пришли, у них еще было мало сил, и они не могли позволить себе дворцовые постройки, которые они помнили на своей древней родине.

Сейчас, по современной археологической датировке, додворцовый период включает две эпохи: раннеминойскую и среднеминойскую IА (2600 – 2000 до Р.Х.). Это, как вы понимаете, время Древнего царства Египта. И мы ясно видим, что это синхронные формы, потому что египетские памятники Древнего царства встречаются на Крите. В Кноссе сохранились даже каменные сосуды египетской додинастики, а додинастика - это конец IV тысячелетия. Сосуды Древнего царства найдены и в гробницах Мохлоса. В конце додворцового периода происходит переход к полихромной (многоцветной) керамике. И вместо ручной лепки сосудов начинает использоваться гончарный круг, а для обжига используется специальный гончарный горн.

В это время, кстати, появляется знаменитая эллинская спираль, которая потом пройдет через всю историю культуры Греции и станет любимой греческой формой до сего дня. Вы помните, это такая волнистая зигзагообразная спираль, которая, казалось бы, обозначает море. Видимо, на самом деле она первоначально изображала растительность. Она появляется сначала на каменных печатях и каменных вазах, а потом переносится на керамику. До этого она как недоминирующая форма существовала в Египте, но её очень полюбили греки того времени.

В это же время пещеры перестают быть местом обитания людей, а в эпоху неолита там жили люди, как и по всему миру в палеолите. И пещеры становятся в основном священными, ритуальными объектами, какими они являются и до сего времени.

Следующий период - это так называемый протодворцовый период, когда возводятся основные дворцы, то есть начальный дворцовый период. Раньше его датировали 2000-м годом, сейчас — от 2200 до 1700 года. Это время примерно совпадает со временем Среднего царства Египта. Египетские памятники XII династии мы находим в критских гробницах, и Минойские памятники, немногочисленные, находят в египетских гробницах египетские археологи в самом Египте. Благодаря тому, что египетскую хронологию мы знаем очень хорошо, мы можем четче понять хронологию Крита.

Следующий период - новодворцовый, как он был назван Эвансом. Этот период соединяет в себе среднеминойский III и позднеминойский I и II периоды, и это примерно 1700-1400 годы до Р.Х. Около 1700 года практически все старые дворцы разрушаются, и археологи гадают, что это было - мощнейшее землетрясение с приливной волной или же это было нашествие. Возможны оба варианта. Но потом все дворцы восстанавливаются. И поэтому, скорее, это был все-таки естественный катаклизм, потому что он не привел к смене населения, и старое население, которое сохранилось, выжило, восстановило разрушенное.

К этому времени Крит говорит на пеласгическом языке – то есть на древнегреческом языке, но со значительной примесью лувийского языка. Кстати говоря, Геродот в своей Истории указывает, что когда-то весь Крит населяли варвары [I, 174]. Вы понимаете, что варвары - это те, кто говорят не на греческом языке. Индоевропейские языки пеласгического типа, а уж, тем более, лувийские, звучали как варварские для греческого уха. Это свидетельство «отца истории» тоже важно.

Около 1450 года происходит реальное завоевание и реальная катастрофа. На Крит с севера вторгаются ахейские племена, жестокие и сильные. И они завоевывают эту старую, изнеженную, не боящуюся ничего цивилизацию. Как это происходит, непонятно, но, в любом случае, мы видим следы пожаров, следы уничтожения. И в это же время происходит знаменитое извержение вулкана на острове Фера (совр. Санторин), которое, видимо, погубило огромное количество людей. Ослабленные природным катаклизмом Крит и Киклады (острова между Критом и материком), становятся жертвой завоевателей. Завоеватели, конечно же, с большим уважением отнеслись к культуре завоеванного народа, использовали его искусство, его мастеров, восстановили Кносский дворец, но другие дворцы не восстановили. Ресурсов уже не было. И эта эпоха - в основном уже строительство в материковой Греции и строительство укрепленных поселений.

Ахейцы никогда себя не чувствовали спокойно. И их искусство, искусство Микенской Греции - это искусство, связанное с войной, со смертью, с гибелью, чего очень не любили древние минойцы. Мир ахейской Греции — это мир постоянной войны. Вот этот мир ахейской Греции, как раз и описан Гомером. Все его герои - Агамемнон, Аякс, Ахилл, Менелай, Одиссей — это все ахейские вожди. И они сами себя называют ахейцами.

И надо заметить, что ахейскому завоеванию Крита предшествовали минимум 100 лет так называемого среднеэлладского или среднеминойского регресса (1650 – 1500 до Р.Х.). Это время темных веков, когда примерно на сто лет цивилизация, судя по археологическим данным, казалось бы, умерла. Очень многие культурные формы перестали воспроизводиться. Видимо, организованная городская цивилизация стала сельской. Люди, скорее, выживали – как в раннем Средневековье. Но довольно быстро преодолели это, и возникла хорошо развитая позднеминойская (микенская) цивилизация. Это примерно 1400 — 1100 годы до Р.Х.

В это время, кстати говоря, в Египте Нового царства уже хорошо знают критян. Мы можем точно сказать, что новая Микенская цивилизация, была уже вполне развитой при Эхнатоне, потому что в его столице Ахетатоне, основанной в 1346 году до Р.Х., найдены микенские сосуды, микенские вещи. Очевидно, что осуществлялась торговля, может быть, даже была вассальная зависимость Микен от Египта. Вот так, с большим трудом, ученые по крупицам восстанавливают жизнь древней цивилизации.

А примерно в 1140 году происходит новое мощное завоевание, и уж тут никаких сомнений нет, что это завоевание именно северных племен, и мы даже знаем их название - это дорийские греческие племена, более варварские, сравнительно с уже цивилизовавшимися ахейцами. Ахейцев завоевывают дорийцы. И это уже полное уничтожение культуры, сожжение всего, что может быть сожжено. В это время большинство микенских городов уничтожено огнем. Сами Микены не сожжены, но их оставило население. Я добавлю, что дорийцы пришли с железным оружием, поэтому-то они и победили микенцев. Понятно, что железо и сталь сильнее, чем бронза.

Ахейское население Крита и материковой Греции двинулось на восток, в Малую Азию, из которой когда-то и пришли их далекие предшественники. И оно стало теми «Народами моря», которые разгромили и уничтожили хеттское государство и которые были остановлены египетскими фараонами у Пелусийского (восточного) устья Нила. Ахейцы осели от Египта на восток по берегу Средиземного моря и образовали те самые филистимские города, о которых вы все прекрасно знаете из Библии. Филистимляне - это потомки тех, кого египтяне называли кефтиу, а евреи – кафтор, то есть словами, производными от названия места (Крит), из которого они пришли.

Таким образом, благодаря открытиям Шлимана и Эванса, история Греции ушла вглубь из I в III тысячелетие. И Греция стала цивилизацией, исторически соизмеримой с древнейшими цивилизациями Переднего Востока. Сама она, так же как и Ханаан, безусловно, всегда считала себя вторичной относительно египетской, но все равно это очень древняя и очень своеобразная цивилизация.

5. Древнегреческий ренессанс

Наш замечательный исследователь крито-микенской цивилизации Юрий Викторович Андреев (1937-1998) писал, что «кульминацией целостной крито-микенской метацивилизации могут считаться XVI-XV века до Р.Х. (на это же время приходится и расцвет хеттов – А.З.). Это наиболее продуктивный этап эгейского культурогенеза, после которого начинается спад, как на Крите, так и в материковой Греции. Ещё до начала полосы катастроф, положивших на рубеже XIII-XII веков предел её дальнейшему развитию, микенская цивилизация, по-видимому, успела исчерпать свой духовный потенциал и начала деградировать, неуклонно приближаясь к своему концу» (Ю.В. Андреев. В ожидании «греческого чуда» (Духовный мир микенского общества) // ВДИ. 1993. № 4. С. 30-31).

Видимо, это правильная оценка, и после завоевания дорийцев на 200 лет – примерно с 1140 по 940 год и Греция, и Крит погружаются в так называемый постмикенский регресс. Он продолжался до 980 года в материковой Греции и до 940 года, то есть дольше, на Крите. Постмикенский регресс был невероятно разрушителен — люди забыли, что такое выплавка стекла, перестали строить дома, храмы. У нас нет археологически верифицируемых религиозных находок. Видимо, какая-то религия оставалась, но она была столь слабой, что не строились храмы, не делались фундаментальные погребения. Это была полная деградация жизни, еще большая, чем деградация Западной Европы в раннем Средневековье.

А потом началось возрождение. И вот здесь как раз я бы хотел заметить, что это не просто спад и возрождение. Здесь мы присутствуем перед одним из очень важных цивилизационных моментов, который, безусловно, есть в западной цивилизации — вы же помните, что Египет тоже проходил через такие смутные времена, - но, возможно, этот цивилизационный момент присутствует и шире. Смутное время - это всегда время не только упадка, но, если угодно, и эпической памяти о былом расцвете, о былом совершенстве, о былой государственности, о былой мощи, о былой культуре. О той славной жизни, которая утрачена людьми по их глупости - потому что глупы и завоеватели, и завоеванные, позволившие себя завоевать. Эти эпохи регресса очень важны, по крайней мере, для европейской цивилизации, а, может быть, и шире, как стимул к возрождению. И поэтому новая греческая культура, которая создавалась после IX века, которая начинала создаваться Гомером, во многом была реакцией на погибшую культуру, стремлением её восстановить.

Это стремление к возрождению и создало греческую цивилизацию. То есть Гомер, когда писал свои поэмы, не просто описывал правдиво славные деяния старой, погибшей за 300 лет до него цивилизации: поход на Трою, странствия Одиссея, а он рассказывал, какой великолепной была та жизнь, какой богатой, какой сложной и красивой, и побуждал своих соотечественников начать строить культуру заново. Потому-то Гомера все и считали основоположником культуры, так и ценили в Греции, потому и изучали в каждой школе античного мира. Именно потому, что он был основоположником древнегреческого возрождения.

Ренессанс - это не только итальянское явление, это явление и того времени, о котором мы сейчас говорим. Можно говорить о древнегреческом ренессансе, и в 1983 году в Стокгольме вышел сборник с таким названием: The Greek Renaissance of the VIII th Century B.C. Tradition and innovation (ed. by R. Hägg. Stockholm, 1983). В нем опубликована статья одного американского ученого, С. Хиллера: «Possible Historical Reasons for the Rediscovery of the Mycenaen Past in the Age of Homer» (p. 10-13).

Вы видите, дорогие друзья, насколько сложна жизнь цивилизаций, насколько она не укладывается в элементарные формы, насколько важны вот эти сгустки прошлого. А теперь мы посмотрим, что же такое было в древней минойской и микенской Греции, что вдохновляло греков классического периода к строительству своей жизни по тем образцам.

6. Религиозная культура минойского Крита и Киклад

Об этом мы знаем очень немного, но все же знаем. В книге Юрия Андреева «Островные поселения Эгейского мира в эпоху бронзы» (Л.: Наука, 1989) дан тщательный анализ множества археологического материала. Также у нас есть исследовательница Т.В. Блаватская, которая занимается греческой культурой II тысячелетия. Есть и множество западных исследователей, и самих греков.

Ю.В. Андреев приходит к выводу, что примерно с 2750-х годов до Р.Х. на островах Лемнос, Лесбос, Сирос, Аморгос на месте небольших сельских поселений возникают крупные города, обнесенные крепостными стенами с башнями. На Лемносе это Полиохни, на Аморгосе – Халандриани со стенами XXVI века, на Лесбосе это Ферми 5. Примерно в 2550-2250 годах (в Египте, я напоминаю, это эпоха Древнего царства, время Текстов пирамид) возникают регулярно распланированные города с прекрасной канализацией и водопроводом, меднолитейные центры. Тогда же, в начале III тысячелетия до Р.Х., на островах греческого архипелага начинают строиться небольшие храмы. Их изображения встречаются на вазах.

Сами храмы не сохранились, от них остались лишь фундаменты и камни, но их изображения встречаются на вазах и на маленьких модельках. И сейчас, если вы путешествуете по Греции, вы видите на дорогах маленькие модельки православных храмов. Почему? В Греции считается благочестивым построить свою церковь. Но столько церквей не надо. Богатые люди строят настоящие церкви, а люди победнее покупают модельки площадью в квадратный метр, а то и меньше, и ставят их где-нибудь около дороги. Иногда около них зажигают свечки. На самом деле это очень древняя традиция. В музее Ираклиона вы можете увидеть модельки храмов, относящиеся к III тысячелетию до Р.Х.

Понятно, что храмы тогда были не нынешние, не крестово-купольные. Но это те модельки, по которым мы можем понять, какими были дома, какими были храмы в то далекое время. И это был абсолютно технически совершенный город. Крепость с башнями, стенами, но одновременно - канализация, водопровод. Совсем не такой, как города раннего европейского Средневековья. Словом, было, что вспомнить в эпоху регресса.

Начинает развиваться и искусство. В любом музее на любом греческом острове вы можете увидеть очень характерные фигурки - так называемые кикладские идолы. Я рассматривал огромную их коллекцию в музее Наксоса. И, конечно же, всегда есть масса современных имитаций для туристов. Это высеченные из мрамора фигурки обнаженных людей, мужчин и женщин, иногда играющих на музыкальных инструментах, иногда на арфах. Иногда это птицеголовые женские изображения с серебряными диадемами - видимо, прообраз будущих сирен и инвариант египетского изображения души усопшего — Ба. Наверняка их клали в могилу. Эти идолы могут быть разные. Могут быть высотой больше метра, иногда даже величиной в человеческий рост. Но, в основном, это маленькие фигурки. Иногда такие маленькие, что их можно носить на шнурке на шее. Это, пожалуй, наиболее распространенная форма начала III тысячелетия.

После 2200-2000 гг. до Р.Х., Киклады, греческий Архипелаг входит в сферу культуры Крита. От этого времени до нас дошел совершенно замечательный комплекс памятников, очень хорошо сохранившийся. Это тот самый Санторин или, по-гречески, остров Фера. Исследованию Санторина посвящена хорошая монография Нанно Маринатос (N. Marinatos) «Art and Religion in Thera. Reconstructing a Bronze Age Society» (Athens, 1984).

Санторин был процветающим островом, и там был город Акротири. Этот остров взорвался, когда около 1500 года произошло извержение расположенного на Фере вулкана, которое вместе с ахейским нашествием, видимо, и погубило критскую цивилизацию.

Но то, что ужасно для современников, иногда бывает очень хорошо для их потомков. Дело в том, что жители Акротири поняли, что дело плохо, что скоро произойдет извержение вулкана – видимо, уже тряслась земля, выделялись газы, - и в какой-то момент они буквально в течение двух-трех дней бросили город, бросили остров, сели на корабли и уплыли. Даже собак с собой взяли, потому что в Акротири археологи не нашли ни человеческих, ни даже животных останков. То есть, видимо, всё увезли, остались только клады. В одном из таких золотых кладов в Акротири был найден горный козлик. Его копии очень любят делать сейчас местные мастера.

Акротири сохранил до нас постройки этого острова, засыпанные пеплом. Сохранился город на высоту двух-трех этажей, как Помпеи. Сохранились прекрасные, изысканнейшие фрески. Сохранилась масса предметов. Это великолепная богатая культура примерно середины II тысячелетия. Мы видим прекрасные изображения человеческих лиц, в них просто сквозит греческое любование красотой, которое потом было так свойственно классической Греции. Замечательны изображения садов, парков, обезьянок, птиц. Обезьян то ли привозили, то ли они там жили. Я думаю, что, видимо, они там даже жили. Последняя дикая пальмовая роща Европы сохранилась именно на Крите до сего дня – это селение Вайя, то есть «пальмы», на восточной оконечности Крита. Тогда это было и на Акротири. Теперь Акротири – это памятник мирового значения.

Я бродил по этим древним улицам, входил в дома, оставленные три с половиной тысячи лет назад своими обитателями, видел остатки фресок в музее на острове Фера (это очень богатый музей!), какие-то фрески теперь хранятся в музее в Афинах, какие-то - в музее Ираклиона. И я был потрясен этой красотой, цветущей красотой Крита и его колоний, потому что Санторин расположен всего в ста километрах от Крита. Но все это – до завоевания, до извержения вулкана. А после завоевания на острове Фера уже ничего не восстанавливалось, и поэтому все, засыпанное пеплом осталось, сохранилось для нас.

На Крите от этого же времени сохранились замечательные вазы дворцового стиля, фантастической красоты керамика, соединяющая изысканнейшую роспись с лепкой. Этот стиль получил название камарес – от названия деревеньки, расположенной на склоне горы Ида на Крите, около которой найдено первое захоронение с этими сосудами.

Вот, казалось бы, критяне не любили писать – умели, конечно, но не любили, - но зато они любили рисовать, лепить, ваять, и это получалось поразительно красиво. Где-то это немножко похоже на египетский стиль, но намного более живой - я бы сказал, что природа там абсолютно живая. Часто это морская природа, осьминоги, подводный мир, летучие рыбы, изображения оплетенных осьминогами ваз, различные раковины, моллюски. Это - очень красивый мир.

Возможно, что кикладские идолы, которые, конечно же, в изобилии присутствуют и на Крите, выполняли роль заупокойной скульптуры. Они намного менее портретные, чем египетские заупокойные статуи Древнего царства, но, поскольку они клались в могилы, они служили, скорее всего, местом воплощения душ умерших. Примерно эту же функцию выполняли моделированные черепа Иерихона или же менгиры эпохи мегалита.

От этого времени, грани III и II тысячелетия до Р.Х., уже сохранились небольшие храмы. Это храмы на Кеосе, Мелосе в урочище Агиа Ирини, и там уже есть намеки на культ умершего и воскресшего бога в его характерно эллинских формах дионисийского культа - об этом мы будем говорить позже. То есть уже от конца III тысячелетия мы видим эту традицию, но в этом нет ничего удивительного, ведь в это время в Египте уже был широко распространен культ Осириса, и, как мы помним, в Месопотамии традиция почитания Думузи и Инанны распространяется задолго до этого. Присутствует она и здесь. Мы видим не ведические формы индоарийской культуры, а, скорее, какой-то сплав доведических форм, отличающийся во многом, хотя и не во всем, от хеттских.

Жители Крита и Киклад III и II тысячелетия практикуют, главным образом, не кремацию, а трупоположение, захоронение в могиле, как правило, в ящике-гробе, сделанном из каменных плит. Обычай кремации в Греции распространяется позднее и связан он, возможно, с какими-то ведическими представлениями. А те, кто посещали дворец в Като-Закро, построенный на самой восточной оконечности Крита, вероятно, не могли пройти мимо прекраснейшей и, вместе с тем, жутковатой Долины мертвых. Это огромный каньон неподалеку от города, который на протяжении веков был превращен в гигантское кладбище, где в пещерах на многих уровнях хоронили умерших.

7. Религиозное и эстетическое в крито-микенской традиции

Особенностью Крита является то, что нам очень сложно выделить религиозное в критском искусстве. Это вообще специфика Крита, с которой мы будем встречаться еще не раз. Но это не значит, что религиозного нет. Это значит, что религиозное и эстетическое соединены и сплавлены вместе. В Египте и в Месопотамии мы легко видим религиозное изображение, религиозные тексты, но здесь бросается в глаза иной тип культуры – некоторые ученые его называют светским. Но это не светская культура. Это культура любования миром как образом Божьим.

Если для Египта в огромной степени характерно любование человеком как образом Божьим, и об этом постоянно говорится, то для Крита характерно любование миром, любование природой, любование силой человека, энергией человека. Мы увидим это позже, когда будем говорить о спортивных играх, которые на самом деле были религиозными. То есть эстетическая сфера жизни - это религиозная сфера жизни. И это же будет потом характерно для Греции. И, пожалуй, это будет характерно, в значительной степени, и для христианской Византии. И это создало цепь шедевров византийского христианского искусства от храма Святой Софии до монастыря в Хоре (турки обратили церковь Хора в мечеть Кахрие-джами), уже на закате Византийской империи. И это то, что, по сути, не передалось в Россию, хотя у нас были и Дионисий, и Рублев, но это не передалось. Это любование миром как образом Божьим осталось с греческим миром и даже, может быть, с древнегреческим миром.

В археологических слоях начала и середины III тысячелетия до Р.Х. на Крите находят массу образков и подвесок безусловно религиозного содержания как с зооморфными, так и с антропоморфными, художественно еще довольно примитивными, изображениями. Это изображения животных: бык, баран, птица, свинья; это фигурки женщин со сложенными на животе руками и с подчеркнутыми знаками пола; это символ мужского полового органа, а также - многочисленные и разнообразные сосуды для ритуальных возлияний. Многие вазы, найденные в захоронениях додворцового периода - например, в Мохлосе, близ Ситии, пытаются имитировать египетские образцы.

Крит был богат медью, она добывалась в Астерусии и Хрисокамино. Но на Крите не было олова, его привозили, по всей видимости, из Малой Азии через Трою. Золото привозили из Египта, а добывали на Синае. Найдено много золотых иделий минойского времени на Крите. Производство фаянса пришло из Египта. Резьба по кости и камню - из Месопотамии и Египта, в том числе, и резьба по слоновой кости.

Таков удивительный мир этой цивилизации. С XXII-го века до Р.Х. на Крите начинают возводиться дворцы. Дворцы, по ступеням которых, по полам которых мы можем пройти и сейчас, благодаря археологическим раскопкам. Но что это были за дворцы? Почему они соединяли в себе целые города? Это не вилла, не дворец царя, а целый город как одно целое с дворцом. И об этом мы поговорим на следующей лекции. И, познакомившись с этими памятниками, мы многое начнем понимать лучше в критской религии и в критской культуре.