1.Вводные замечания.
2.Открытие общности индоевропейских языков и культуры.
3. Особенности древнейших религиозных памятников индоевропейцев.
4.Арии и священный язык
5. Распространение индоевропейцев.
6. Родина индоариев.
7. Социальная структура ведийского общества.
8. Дасьи – враги ариев.
9. Демократические основы индоарийского общества

1. Вводные замечания

Итак, дорогие друзья, мы с вами начинаем новый большой цикл, посвящённый религии Южной Азии. Первую лекцию этого цикла о так называемых доарийских религиях Азии, об Индской цивилизации, мы уже прочли, и теперь мы переходим к индоарийской традиции.

Как вы помните, на прошлой лекции мы говорили о том, что цивилизация Мохенджо-Даро и Хараппы погибла. Одной из версий причин её гибели, и самой распространённой, является нашествие индоевропейцев. И сейчас об этой культуре, об этой цивилизации и пойдёт речь.

С культурой древних индоевропейцев мы с вами уже сталкивались, когда беседовали о хеттах, о греках, о римлянах. Эта культура, как я думаю, доминирует в культурной матрице европейского человека, она во многом её и сформировала, но как живая традиция она дошла до нас только в Южной Азии. И сегодня мы с вами начинаем говорить об этой непрерывной традиции Южной Азии.

На прошлой лекции я рассказал о том, что многие моменты протоиндской цивилизации до сих пор сказываются в современной южно-азиатской традиции. А арийская традиция сказывается и в Южной Азии, и, исподволь, сказывается у всех нас, о чём мы будем ещё много раз говорить, – в языке, в самом отношении к жизни, в некоторых взаимоотношениях человека и мира, в понимании человека, в понимании свободной воли. Это очень глубокий пласт, который мы часто недооцениваем, и даже многие индологи, прекрасно знающие традиции Южной Азии, порой недооценивают тот вклад, то влияние, которое до сих пор оказывает арийская традиция на культуру так называемого западного человека, европейского человека, включая, естественно, во многом и русскую культуру.

Потому что мы можем спорить о том, каков был в русской культуре славянский элемент, каков был варяжский элемент, а каков был балтский, но если мы немножко сдвинем оптический фокус, то увидим, что всё это – индоевропейская культура, и что все эти элементы значимы для России, для Европы. Так что сейчас мы вступаем в мир культурной подосновы западного человека.

С другой стороны, в этом мире нас ждёт множество загадок: современная наука объясняет далеко не всё в данной сфере. Наоборот, многое до сих пор остаётся неизвестным. Тут себя успокоить можно только тем, что ещё недавно, как мы сейчас увидим, неизвестным было почти всё. То есть, за последние двести – двести пятьдесят лет мы узнали очень и очень многое.

И, дорогие друзья, в какие-то моменты нашего рассказа о южно-азиатской религиозности нам придётся прилагать большие интеллектуальные усилия, поскольку то, о чём мы будем говорить, совсем не похоже на ту парадигму религиозного сознания, в которой мы с вами привыкли мыслить как люди западной цивилизации. Однако именно эта инаковость позволит нам понять, что же такое западная цивилизация.

Древняя арийская религия в Южной Азии очень сильно модифицировалась, стала совсем другой, и мы неожиданно увидим, что так тоже можно мыслить, так тоже можно искать спасения – совсем иначе, нежели в привычной нам западной парадигме. Мы с вами попытаемся разобраться с тем, что именно называется индоарийской традицией. Дело в том, что очень многие религиозные традиции мира, Старого Света, являются некоторым смешением индоарийского и местного элементов. Если говорить о хеттах, то это – местное семитическое начало и начало кавказское, традиции хурритов, лувийцев – и индоарийская традиция. В каких отношениях они соединялись, мы сказать не можем, это не химия, где можно точно определить, сколько где какого элемента содержится, и какая у него валентность. Здесь же этого сказать практически нельзя; мы можем лишь сказать, что в них присутствовали и одни, и другие элементы.

Если говорить о греках, то это – местное минойское начало, само по себе сложное, и начало индоарийское, которое начинает давать о себе знать по крайней мере с границы III и II тысячелетий до Рождества Христова, а доминирующим становится с середины II тысячелетия. В Риме индоариями являлись, видимо, этруски, потом – киликийцы и западноевропейские автохтонные народы, возможно, к ним относятся и латины. Это и есть тот самый синтез, породивший римскую религию.

2. Открытие общности индоевропейских языков и культуры

С этой древней индоевропейской традицией Рима, западноевропейской традицией, несходно только баскское сообщество. Баскский – единственный доиндоевропейский язык в основной части Европы. Потому что все прочие европейские языки, кроме угро-финских языков севера, финского, эстонского и намного позднее перекочевавшего в Европу венгерского, это языки индоевропейские. Однако само понятие индоевропейских языков – сравнительно недавнее открытие последних лет ХVIII века.

Сколь нам известно, первым обратил внимание на то, что классические языки – латынь, греческий и санскрит, язык Древней Индии, – имеют между собой сходство, был Иоганн Эрнст фон Ханкследен, живший в 1681-1732 годах. Он был иезуитским миссионером в Индии, в 1712-м обосновался в селе Велур в Керале, выстроил там церковь и прожил до 1729-го года. В 1732-м году там же, в Индии, сравнительно молодым человеком он умер от укуса змеи, и там же был похоронен. Большую часть своей жизни, помимо проповеди Христа, он посвятил пристальному изучению индийских и тамильских языков, совсем не индоевропейских, и санскрита. Его перу принадлежит первая в Европе «Грамматика санскрита», рукопись которой была использована кармелитом Паолино де Сан Бартоломео для написания его «Санскритской грамматики», изданной в 1792-м году.

Другой иезуитский миссионер, француз Гастон-Лоран Кёрду (1691-1779), составил Телуго-франко-санскритский словарь, не потерявший значения и по сей день. Макс Мюллер называет Кёрду отцом сравнительной филологии. Именно он высказал предположение, что брахманы, говорящие на санскрите, это потомки Яфета. Как вы помните, Сим, Хам и Яфет – три сына Ноя, которые, согласно библейской традиции, после Потопа образовали три основные ветви языков. И вот европейские языки, греческий язык, – это от Яфета [Быт.10:2-4]. Кёрду предполагает, что эти темнокожие, в чём-то совсем непохожие на европейцев, а в чём-то – похожие, брахманы - высшая каста Индии, они Яфетиты, потомки Яфета.

В Мемуаре, посланном Кёрду во французскую Академию в 1767 году, он демонстрировал сходство между санскритом, греческим и латынью, немецким и русским языками. Только намного позже, в конце ХХ века было признано, что Гастон-Лоран Кёрду действительно, вместе с фон Ханкследеном, является первооткрывателем этой индоевропейской общности. Кёрду активно переписывался с французским исследователем Анкетилем Дюперроном, переводчиком многих религиозных текстов, текстов Упанишад, который жил в 1731-1805 году.

Следующим шагом к осмыслению, к уже полной научной констатации этого единства, стало одно из самых выдающихся открытий в области филологии: великое открытие общности языков, общности культуры, которым одухотворялся весь ХIХ век и начало ХХ века. Собственно говоря, пожалуй, влияние его распространялось и далее: Дюмезиль продолжил эти исследования уже после Второй Мировой войны.

И это открытие принадлежит католическим миссионерам – во многом и иезуитам, и английским чиновникам, которые работали в колониальной Индии. Первое имя, которое здесь надо произнести, это сэр Ульям Джонс (1746-1794 гг.) он был судьёй Верховного суда Калькутты. Именно он, выступая в Королевском Азиатском обществе Бенгалии, в 1786-м году констатировал поразительные филологические совпадения между греческим, латынью, санскритом и персидским. В то время он ещё не знал об исследованиях Кёрду, и повторил его открытия.

Эти совпадения в языках настолько часты, настаивал Ульям Джонс, что объяснить их простым заимствованием или случайностью невозможно. Кельтские и германские языки также имеют подобные совпадения с санскритом. Следовательно, все эти столь разнесённые в пространстве и времени языки сохранили основу единого древнего родительского языка, давно исчезнувшего и не дошедшего до нас в письменной форме, но поддающегося реконструкции через компаративный анализ корней и иных остаточных языковых форм. Ульям Джонс перевёл с санскрита «Гитаговинду», драмы Калидасы и Законы Ману. Его коллега, Чарльз Уилкинс, перевёл «Бхагавадгиту» в 1784-м году, а «Хитопадешу» – в 1787-м.

То есть в самом конце ХVIII века Европа, во-первых, начинает знакомиться с индийской культурой, с её высочайшими достижениями, с её текстами, а во-вторых, если угодно, осознаёт своё родство с ней. Да, примитивные люди, примитивные колонизаторы-европейцы, смотрели на индийцев как на людей низшего сорта: мы помним, что подобные проявления расизма были свойственны многим английским колониальным администраторам, в первую очередь, наверное, в Южной Африке. Но умные англичане, умные европейцы, видели в индийцах не просто родственников, а начинали уже понимать, что эти люди несут во многих аспектах более глубокую традицию культуры, чем сами европейцы.

Древний праязык, который называют праиндоевропейским, мы только реконструируем, текстов на нём нет. Самые близкие к нему тексты – это Веды, ведический санскрит, и в конце ХIХ века открытие общности языков было увенчано переводом самого первого памятника ведического санскрита. Нам с вами знаком корень вед со значением «священное знание», с помощью которого образуется слово ведать, а также названия многих наших наук –природоведение, россиеведение, почвоведение. Корень вед означает здесь «знание», но первоначально – это именно «священное знание», а риг – это «песня, гимн», и Ригведа – это «Книга песен», «Знание песен». Слово «веда» на европейские языки лучше всего переводить как «логос». И когда мы говорим – «филология», то буквально это звучит как «языковедение».

Макс Мюллер, замечательный немецкий учёный, впоследствии переехавший в Англию и ставший писать на английском языке, начал издание серии «Священные книги Востока» (Sacral Books of the East), и одним из первых в этом издании стал перевод «Ригведы» на английский. Это был уже конец ХIХ века, и этот удивительной глубины и странный для нас текст тогда был открыт для европейцев.

Россия внесла большой вклад в изучение древнейшей Индии в ХIХ веке. Причём это сделали не учёные, хотя были и русские учёные, которые очень увлекались Индией и изучали санскрит. В начале ХХ века даже в некоторых русских гимназиях преподавали санскрит, поскольку это считалось основой культуры, которую надо знать юношеству, помимо греческого и латыни. Кстати, санскритом владел и министр просвещения Николая I граф Сергей Семенович Уваров, тот самый, который предложил формулу «Православие, Самодержавие, Народность».

Но главный вклад России был денежный: русский император Николай Павлович дал немалые деньги на то, чтобы был составлен, конечно же, немецкими учёными, Бётлингком и Роттом, семитомный санскритский словарь, который так и был назван – «Санкт-Петербургский санскритский словарь»; он издавался с 1855-го по 1875-й год. Словарь был составлен на немецком языке, и он до сих пор является главным тезаурусом по основным областям знаний, с цитатами из всех известных к концу XIX столетия санскритских произведений, оставаясь самым полным и авторитетным собранием индийской лексики. Это - огромный вклад в мировую культуру.

3. Особенности древнейших религиозных памятников индоевропейцев

Исследователи обнаружили немалое количество общего между санскритом и европейскими языками: cкажем, интересующее нас слово, Бог, это *deywo-s (звездочка обозначает искусственную реконструкцию слова) на древнейшем санскрите, «дэвы» или «дайвы» на санскрите Вед, греческое dios, «небесный» со значением противопоставления земному – homo, старогерманское Tivar (др.-в.-нем. Ziu), литовское diewas. Кстати говоря, из живых языков самый архаичный и самый близкий к санскриту европейский язык – литовский.

Санскритское слово Dyauspitar, «Небесный отец», где, как вы видите, pitar – это «патер», «папа», оно тоже общее. Dyauspitar – это греческий Zeus Pater, Ju-piter на латыни, Diapatures на иллирических языках, среди которых живым остался албанский. Это фракийское Zeus Pappos. Всё это единый лингвистический круг, и мы ещё много раз, вспоминая те или иные реалии санскрита, ведического языка, будем возвращаться к общим понятиям.

Когда мы говорим о религиозной традиции, то мы обращаемся к археологии, но археология порой мало что может сказать. «Молчат гробницы, мумии и кости…», как писал Бунин в своем известном стихотворении «Слово». «…Лишь слову жизнь дана:/Из древней тьмы, на мировом погосте,/ Звучат лишь Письмена». А вот их как раз и нет в древнейшей Индии. Когда мы занимались Египтом и Месопотамией, Ханааном, хеттами, Римом, Грецией и Критом, мы с вами использовали письменные памятники, а там, где их не хватало - археологию.

Но с индоариями всё так: от древних ариев ни одного текста, написанного тогда, когда они говорили на этом языке, до нас не дошло. Но до нас дошёл язык этих текстов в устной передаче. По всей видимости эти тексты были записаны в середине или во второй половине I тысячелетия до Рождества Христова. Забегая вперёд, я скажу, что это могло произойти во время возникновения буддизма, и даже во время Александра Македонского, как вы помните, на прошлой лекции мы немного говорили об истории Индии. Но сказать точнее, когда они были записаны, мы не можем.

Однако, по всеобщему признанию учёных, веды создали в индийском обществе задолго до их письменной фиксации. Скорее всего, не менее, чем за полторы тысячи лет до этого. У нас в России нет подобных текстов, даже «Повесть Временных Лет» отстоит от нас всего на тысячу, тысячу сто лет, не более того, и к т ому же она была сразу написана. А здесь – полторы тысячи лет, огромный промежуток времени, без письменной фиксации. Да, в Древнем Египте тексты тоже фиксировались позднее их создания, например, «Поучения Птаххотепа» времени Древнего царства до нас дошли в памятниках Среднего и Нового царства, но, безусловно, первоначально он был записан уже в Древнем царстве. А здесь этого не было. В какой-то степени Ведам можно уподобить Тексты Пирамид, которые, как заупокойные речения, существовали многие века до их первой фиксации в гробницах египетских царей третьей четверти III тысячелетия до Р.Х.

В русском переводе сборник самых древних арийских текстов, той же «Ригведы», занимает три толстых тома. На современный русский язык их перевела покойная Татьяна Яковлевна Елизаренкова, совершенно замечательный индолог и санскритолог. И эти три тома сохранялись в устной передаче на протяжении тысячелетий. Филологи, умеющие анализировать язык и сравнивать моменты распада языковой общности, считают, что язык этих текстов – безусловно, относится к концу III тысячелетия, как минимум – к началу II тысячелетия до Р.Х., но никак не позже. Возможно, в таком виде текст существовал и раньше, но одно мы можем сказать совершенно точно: между письменной фиксацией текста и его созданием пролегло не менее полутора тысяч лет.

Эти тексты не просто транслировались устно: они транслировались в совершенно неизменной форме. И хотя они были записаны в I тысячелетии до Рождества Христова в разных частях Индии, в разных государственных и культурных её образованиях, однако они оказались одинаковыми – вплоть до интонационных знаков. Если бы речь шла о европейских языках, то мы бы сказали – «вплоть до запятой». Сохранение текста этого памятника было главной целью жизни того сообщества, о котором мы сейчас будем говорить. В сущности, как мы поймём, само сообщество было механизмом трансляции священного знания.

Далеко не везде, не у всех народов, даже народов культурных, письменных, есть такая потребность в сохранении текста «вплоть до запятой». Есть народы шаманского типа, которые вообще никаких текстов специально не сохраняют и живут на очень невысоком уровне культуры текста. Но даже среди древних и культурных народов полной противоположностью этой санскритской ведической традиции является традиция Египта. Письменность появилась там очень рано, египтяне стали записывать священные тексты уже в середине III тысячелетия до Р. Х., практически синхронно с началом устного бытования ведических гимнов ариев. В середине III тысячелетия появились арийские гимны, и тогда же стали записываться египетские религиозные тексты, которые мы знаем как Тексты Пирамид. Однако в Египте, даже в одном и том же погребении, на внешнем гробе одно и то же Речение может быть записано одним образом, а на внутреннем – будет записано сильно изменённым. Это встречается в Египте очень часто, в издании Текстов Ковчегов вы найдёте множество подобных примеров.

Это говорит не о том, что египтяне точно не знали свои религиозные тексты, или что они не были достаточно грамотны. Даже нам с вами не до конца легко это понять. Мы имеем тексты, где тоже практически ничего менять нельзя, скажем, тексты евангельские. Но всё равно там есть разъяснительные вставки, есть переводы на другие языки, есть пунктуация, и всё равно тексты хоть чуть-чуть, но подвижней, хоть немного, но меняются. А египтяне куда более свободно относились к своим текстам, и это происходило оттого, что люди, хранившие религиозную традицию, имели установку исключительно на трансляцию смысла, а не на буквальный контент.

Египтяне дерзали считать, что они понимают смысл текста, что они видят суть того, что записывают, а поэтому они могут это записать и другими словами, и привести другие примеры, которые не поменяют сути. Для египтян была важна суть, в арийских же памятниках, о которых мы говорим, речь шла о буквальном сохранении контента, что всегда свидетельствует о некоторой магизации культуры. Говорит о том, что тогда у ариев существовала вера, будто от перестановки слов, и даже интонационных знаков, изменится религиозный эффект гимна. Древние же египтяне знали, что можно молиться любыми словами: Бог знает, что в твоём сердце – Он требует не правильных звуков, а истинных смыслов произносимого, которые от Него же и исходят. - «И не вы молитесь, а Сам Дух молится в вас воздыханиями неизреченными», говорит апостол Павел в послании к Римлянам [Рим. 8,26]. То есть, человеческая молитва – это творение Духа, поэтому она свободна. Слова молитвы вторичны, хотя, конечно же, они при этом должны быть благочестивы и наполнены положительным смыслом, но главное – это сердечная установка. Там, где слова первичны, что-то определенно происходит с культурой.

И мы можем сказать, что индоарийские памятники, дошедшие до нас в столь неизменном виде, как ни странно, +несут в себе элемент деградации религиозного сознания, убеждение в том, что ничего нельзя менять ни на йоту. Ведь это всегда признак некоторого страха. Знание живой религиозной традиции теряется, остаётся форма, которую нельзя менять, иначе будет плохо. Между Богом и человеком теряется доверительная связь, связь любви, и устанавливается более жёсткая связь священной формы. Мы можем сказать, что к тому моменту, когда эти тексты были записаны в Индии, они уже воспринимались как принципиально неизменяемые. И для многих духовных людей уже стали aparva vidya – низшим знанием. Но для ученых-религиеведов эта неизменность бесценна – она донесла до нас памятники одновременные Текстам Пирамид, но созданные в иной части мира иным по своей культуре народом. Когда-то, как мы с вами потом увидим, они запоминались как тексты свободного переживания божественного откровения, в некотором роде, религиозного опыта, а потом постепенно закреплялись.

Ещё очень важный момент, и, я думаю, на каком-то уровне эти два момента совпадают, это то, что культура этих текстов не умерла. Мы сейчас говорим не о мёртвой религии, не о замещении одной религии другой. Когда мы говорим о Древнем Египте, то понимаем, что та религия заместилась христианством, а потом исламом, но в отличие от религии Древнего Египта, эта религия дошла до нас живой и полнокровной. В Индии это живая культура. Те священные действия, которые тогда совершались, те священные тексты, которые произносились много тысяч лет назад, совершаются и произносятся сегодня. Мы не уверены, что сейчас эти религиозные действа имеют тот же смысл, что и три, четыре, пять тысяч лет назад, но форма осталась той же: индийское общество выковало форму.

Когда мы с вами занимались Египтом, то пытались искать смыслы, и некоторые смыслы при совершенно другой форме очень напоминали нам, скажем, христианское богословие. А вот когда мы говорим об Индии, то видим единую форму, но, возможно, смысл, который в неё вкладывали в эпоху, близкую к возникновению Вед, сильно отличался от смысла, который в неё вкладывают сейчас.

4. Арии и священный язык

Что это было за общество? Пожалуй, что-то узнать об арийском обществе того времени мы можем только из самих Вед – как и о том, когда эти тексты появились. Попытки соединить археологию и арийский текст делались многократно, они небезуспешны, но и не безусловны.

Из этих текстов, которые, как я не устаю повторять, зафиксировались как минимум через полторы тысячи лет после их появления, мы знаем, что эти люди сами себя называли арья, или, как мы говорим, арии. Арии – это «благородные», «славные». Понятно, что люди редко сами себя ругают, сами себя они обычно называют приятными, хорошими словами. Так что ариец – это «благородный», «славный», так они себя называли. Слово это в определённой степени опорочено нацизмом, но для науки это не имеет значения. Арии противопоставляли себя иным народам, другим, не-ариям. Эти другие, не-арии, именовались дасьи, дасы, и о них я расскажу чуть позже.

Когда мы смотрим на карту Старого Света, то видим, что слово «ария» содержится в названиях целого ряда областей в разных частях Евразии. Это не случайно. Самая западная точка Старого Света, Ирландия, на родном для ирландцев кельтском языке – Эйре, то есть, Ария. Иран – это ни что иное, как «айранэм вэйо – ариев распространение», где слово ария стоит в родительном падеже, а вэйо – однокоренное нашему – веять, развеиваться. Армения – это «Айястан» по-армянски, где стан – уже тюрское слово, а айя – ария, то есть, Армения – это «Страна ариев». Это более позднее образование, совсем недавнее. А в Индии, как вы знаете, есть штат Арияна, и понятие ария в Индии вообще очень распространено. Итак, это единое арийское поле простирается от Ирландии до северной Индии и ещё дальше.

Археологи часто связывают ариев с курганной культурой. Мы упоминали о курганной культуре, когда говорили о римской цивилизации, о римской религии. Особенность курганной культуры состоит в том, что умерших после кремации хоронили в урнах, которые ставили в деревянные склепы, и над ними насыпались курганы. Поэтому поздняя форма курганной культуры называется культурой похоронных урн.

Речь у нас сейчас идёт именно о едином этносе с единым языком, и этот язык после письменной фиксации называется санскритом. Санскрит – до сих пор язык священных текстов. Более того, как и иврит в Израиле, он превращён в общественно-политический язык. На санскрите в Индии издаются газеты, на нём можно говорить, но в то же время это язык, на котором реально говорили четыре-пять тысяч лет назад. Этот язык является основополагающим, корневым, оснóвным индоевропейским языком.

Санскрит очень сложен, его грамматические структуры и структуры времён на порядок сложнее, чем в современных языках Европы – английском, немецком, даже русском, хотя русский – сложный язык. Наиболее близкими, как я уже говорил, к санскриту из живых европейских языков являются балтские языки. Литовский – в первую очередь, потом латышский. Несколько дальше отстоят славянские языки, тоже архаичные и весьма сложные.

Филологи давно заметили, правда, никто пока не смог объяснить эту удивительную закономерность: язык рождается и функционирует первоначально, как очень сложная система, а впоследствии, со временем, с веками, он всё более упрощается. Язык от тысячелетия к тысячелетию становится не сложнее, а проще. Отсюда загадка – откуда вообще появляется язык как лингвистическое явление?

Если мы считаем, что всё в истории человечества движется от простого к сложному, то языки должны быть первоначально простыми. Но древнейшие языки, которые мы знаем, намного сложнее нынешних. Для религиозных мыслителей, для романтиков начала ХIХ века ответ был очевиден: язык – это дар Божий, который отражает безбрежный мир Духа. Отсюда его сложная грамматика, сложные формы. Потом, постепенно всё более и более становясь языком человеческим, он упрощается, и вы сами знаете, до каких форм упрощения доходит даже наш сложный русский язык – или современный английский язык в интернете. Процесс идёт не от простого к сложному, а от сложного к простому, идёт лингвистическая деградация, а не лингвистическое совершенствование. Сейчас мало кто, даже если захочет, сможет писать на языке, скажем, Бунина, который писал каких-то восемьдесят лет назад.

В Древней Греции, и, особенно, в Византии, специально оттачивали умение выразить глубокий смысл минимальным количеством слов с помощью различных предлогов, суффиксов, падежных форм. Мы сейчас потеряли даже интерес к этому, и очень многие нюансы смысла уже вообще не можем выражать на языке. Но вот тот древнейший язык, на котором были написаны Веды, он очень сложный, и поэтому очень сложно изучаемый, однако он отражает тончайшие оттенки смысла. Но об этом – чуть позже.

5. Распространение индоевропейцев

В V-III тысячелетии до Р.Х. курганная культура распространяется на Великую русскую равнину от Карпат до Кавказа. Охватывает её южную часть, обнимая степь и лесостепь, поднимаясь на север приблизительно до нынешней границы Белоруссии и Украины, а может быть, даже чуть дальше на север. Более северные районы – это уже другая культура, мы знаем, что это регион финского расселения, а не индоевропейского.

И вот, ближе ко второй половине IV тысячелетия до Р.Х., непонятно, почему, происходит некий культурный взрыв. Лев Николаевич Гумилёв именовал его пассионарным взрывом. У индоевропейцев появляется страсть (passion) к движению, к «перемене мест», но причина её возникновения нам неизвестна. Ученые строят разные догадки – например, что тогда произошло иссушение пастбищ, а индоевропейцы были в основном скотоводами, и им надо было искать новые пастбища. Возможно, но как бы там ни было, примерно к середине IV тысячелетия происходит первое продвижение курганной культуры на запад вплоть до реки Тиссы, то есть начинается движение в Центральную Европу.

В первой половине III тысячелетия движение этой культуры значительно ускоряется, и она распространяется на всю Центральную Европу, Балканы, Закавказье, Анатолийское нагорье и Северный Иран. Между трёхтысячным и двухтысячным годами ею была охвачена Северная Европа до Британских островов, Эгейский мир, который осваивают греки - сначала пеласги, а потом ахейцы, Восточное Средиземноморье, Средняя Азия до Аму-Дарьи и Балха.

Замечу в скобках, что деградация и гибель мегалитических цивилизаций Северо-Западной Европы, видимо, связана с этим движением индоевропейцев. Создателями и пользователями мегалитов были народы, жившие в Европе до индоевропейцев. Возможно, это были народы, близкие к баскам.

У басков до сих пор прослеживается, я бы сказал, очень домашнее отношение к мегалитической культуре, которая упростилась, но сохраняется до сего дня. А когда пришли индоевропейцы, совершенно изменился стиль захоронений. И все эти сложные мегалитические постройки, которые мне приходилось изучать на Оркнейских островах (кстати, я снял об этом целый ряд фильмов в курсе In Loco), мегалиты больше не воздвигались.

Однако движение индоариев продолжалось. Между двухтысячным и тысяча пятисотым годом до Р.Х. они приходят в южный Иран и в долину реки Инд, в так называемое индийское Пятиречье – Пенджаб, территорию между Индом и Гангом. Вот так распространяются индоарии, которые когда-то достаточно узко жили на Великой Русской равнине.

Этот этнический взрыв привёл к тому, что сейчас вся Европа, за исключением, как я говорил, басков, угро-финских народов - народов уральской семьи, говорит на индоевропейских языках. От албанского, одного из древнейших сохранившихся в Европе индоевропейского языка архаичной иллирийской группы, до английского, от языков Скандинавии до греческого, латинского и произошедших от него романских языков, все кельтские языки, языки северной Индии – урду, хинди, бенгали, маратхи, язык Непала, язык Цейлона - сингальский, язык Ирана - персидский, осетинский язык, армянский язык – всё это индоевропейские языки.

Это не означает, что армяне или осетины – индоевропейцы, если угодно, генетические. Мы сейчас увидим, что распространение языка и культуры не релевантно распространению этноса, как бы мы сейчас сказали, крови. Понимаете, обитатели Карибских островов, в основном чернокожие, сейчас говорят на английском языке. То есть, это другой этнос, но та же культура. Не только язык, но и культура жителей Ямайки очень похожа на английскую культуру – естественно, с некоторыми элементами этнического темперамента и исторических закономерностей, связанных с длительным рабством.

Тексты, о которых мы сейчас поведём речь, говорят нам об интересной и непростой организации создавшего их народа. Эти тексты сохранились и живут только в Индии, в остальных частях индоевропейского мира от них остались только слова, какие-то языковые следы. Раньше считалось, что это исключительно индийские тексты, однако эти живущие в Индии тексты сохранили некоторые реалии языка, свидетельствующие о том, что они родились совсем не в Индии. Это один из главных аргументов в пользу того, что арийские гимны появились ещё до прихода ариев в Индию, ещё в рамках единой индоевропейской общности. Но, как я начинаю думать в последнее время, уже на пути ариев на юго-восток.

У древнейшего письменного индоевропейского народа, хеттов, нет почти никаких намёков на эти гимны и на мировоззренческие реалии, ими отражённые. Открытие Богазкёйского архива, а потом ещё целого ряда анатолийских архивов, дало нам доступ не к гимнам, которые были записаны намного позже, а к сумме фиксированных текстов на индоевропейском хеттском языке. И эти хеттские тексты мы с вами анализировали во время цикла о религии хеттов. Эти хеттские тексты говорят о другой религии, совсем не о религии гимнов Вед.

Да, в богазгёйских текстах есть некоторые специфические черты, и мы их отмечали: это, например, более активная роль человека в религии, чем в древних семитских письменных цивилизациях. Но там и намёка нет на ту сложную ритуальную культуру, которая характерна для Вед. Думаю, всё-таки это говорит о том, что у хеттов, которые в момент пассионарного индоевропейского взрыва пришли в Анатолию, а вы помните, что первая инвазия индоевропейцев в Анатолию произошла уже в конце III тысячелетия, ещё этих гимнов не было. Формы были, что-то уже было, но этой сложившейся системы ещё не было.

Сейчас учёные говорят о так называемом митаннийском или хеттско-митаннийском следе индоевропейской цивилизации. Дело в том, что в документах Месопотамии ХV-ХIII веков сохранилось несколько имён безусловно индоевропейских, даже в документах, написанных не на хеттском, а на неиндоевропейских языках. Например, в брачном договоре ХIV века до Р.Х. между миттанийским царем Маттивазой и отдавшим ему в жены дочь хеттским царем Шуппилулиумой (Суппилулиума I) при клятве упоминаются имена арийских божеств – тех самых, которые есть и в Ведах. Это Митрашил – Митра, Уруваншашил – Варуна, Индара – Индра, Нашаттиана – братья Насатьи. Арамейская клинопись понятно несколько искажает имена арийских божеств.

Имена царей или вельмож того времени говорят нам даже чуть больше о том, что у хеттов были близкие к ведическим религиозные установки. Например, Арташшумара в переводе с санскрита – «помнящий, священный закон» (Артху). Имя известного хеттского царя Тушратта в переводе означает «Колесница, повергающая врагов». Шутарна – «Наслаждающейся Шутой», то есть, Сомой. А Сома – это священный напиток ариев. Примечательно, кстати говоря, что это касается только мужских имён. По тем отрывкам, где они упоминаются вместе с жёнами, понятно, что у женщин имена местные, семитические. Исходя из этого, можно предположить, что в ХVI- ХV веках Анатолию и северную Месопотамию, завоевало небольшое количество ариев, которые шли почти без семей, без женщин, и они породнились с местной знатью и через триста-четыреста лет в ней растворились. Но какое-то время у мужчин ещё использовались славные древние арийские имена, и соответственно, сохранялась какая-то религиозная память.

Я постоянно колеблюсь между двумя приемлемыми моделями. Первая модель – что ведическая, праведическая религия существовала уже в глубине арийской истории. И вторая – что она была воспринята на этой самой Русской равнине гораздо позже. Вот у хеттов нет ведических форм, но в именах присутствуют такие категории, как Сома или Артха, и это говорит о том, что какие-то типичные религиозные ведические явления уже им были известны. Как это совместить, мы не знаем.

Как вы помните, самый крупный и самый известный народ западной Азии, который не имеет государства – это курды, которых преследуют и в Турции, и в Иране, и этот народ индоевропейский. Он сам возводит себя к этому арийскому субстрату митаннийской культуры. Конечно, они об этом субстрате узнали от европейских учёных, но говорят, что да, мы их потомки. И тут надо отметить, что никто действительно точно не может сказать, когда возник курдский язык.

В переднеазиатской культуре II тысячелетия есть ещё один примечательный и указующий «след» арийского присутствия. Миттаниец Киккули на ассирийском языке, не арийском, составил в ХIV веке до Р.Х. трактат о коневодстве, который до нас дошёл тоже в Богазкёйской библиотеке. В этом трактате содержится немало коневодческих терминов, и они индоевропейские. Например, объездчик коней называется ашвашанни, что ясно читается на санскрите как «утомляющий коня»: ашва – «конь», шам – «утомлять», то есть, это «объезжающий коня» [Т.Я.Елизаренкова. Ригведа – великое начало. Ригведа. Литературные памятники, Т.1. – с.429-430.]. Кроме того, это масти коней – гнедой, буланый, чёрный, рыжий. Они даются не на семитских языках, а на санскрите, хоть и изменённом, это не чистый санскрит. Это митаннийский язык, переднеазитская форма индоевропейского, но это очень близкие формы.

Мы должны понимать, что этот язык нам лингвистически нелегко характеризовать, потому что он зафиксирован клинописью на Переднем Востоке, а клинопись очень часто не даёт суффиксов, окончаний и это, естественно, мёртвый язык, носителей этого языка нет. Поэтому точно сказать, насколько он отличался от санскрита, мы не можем. Этот трактат о коневодстве даёт нам и ещё один очень интересный пример: это числительные. В тех случаях, когда коню надо было совершить некоторое количество прыжков, а там встречаются задания на три прыжка, на девять прыжков – там даются санскритские числительные, а не семитские.

То есть всё это было воспринято, как и у нас в послепетровской России, когда все придворные звания были немецкие кальки. Примерно то же самое мы видим в этом трактате о коневодстве. Но о чём это говорит? О том, что, по сравнению с местными жителями, арии считались несравненными мастерами конного дела. Поэтому и все термины коневодства – арийские, хотя, конечно же, вполне Кикулли мог подобрать и ассирийские аналоги. И, видимо, именно потому, что арии в совершенстве владели конём, небольшие отряды ариев смогли на какое-то время стать господами Переднего Востока – благодаря коню и лёгкой колеснице. Вы знаете, что на Переднем Востоке очень часто использовали тяжёлое колесо. И предполагают, что изобретение железа, эти новые технические решения – всё это помогло индоариям завоевать мир.

6. Родина индоариев

Напомню, что арии не были государственным народом, они жили не государственным строем. Не было никакого арийского государства, подобно египетскому, подобно хеттскому. Это был народ, живший совершенно в другой системе, и сейчас я о ней расскажу.

Я всё же склоняюсь к тому, что настоящая ведическая традиция родилась не в Анатолии и не на Великой Русской равнине, а родилась на пути ариев в Индию и Иран, когда это индоевропейское общество разделилось. Возможно, там всюду были элементы единого, но эти гимны стали частью культуры именно тех индоариев, которые через Южный Урал и Великую Степь, которую мы сейчас называем Казахстаном, спустились в долину Аму-Дарьи, в Мавераннахр, в Балх и в Матиану на берега озера Урмия в нынешнем иранском Азербайджане.

Тексты Вед – религиозные, но в них есть метафоры и образы, говорящие нам о природе и даже о цикле ночи и дня, свойственных совершенно другим широтам. В Индии, в тропиках, нет холодной зимы, как нет, понятно, и жаркого лета. Там есть сезон дождей и сухой сезон, а в текстах речь идёт именно о зиме и лете. В тропиках нет долгой зари, да и вообще понятия зари в большинстве языков тропической зоны нет. Чем ближе к экватору, тем быстрее день и ночь сменяют друг друга. А здесь – наоборот, в целом ряде текстов говорится о долгой вечерней и утренней заре. Имя богини зари – Ушас, родственное греческому – Эос. Помните «розовоперстую Эос» у Гомера? Имя богини Ушас присутствует во многих текстах «Ригведы», и ясно, что если заря стала одним из образов ведических метафор, то это заря долгая. Зачем фиксироваться на моменте?

В одном из текстов первого круга «Ригведы», это первая мандала, потом я объясню вам структуру «Ригведы», 113-й гимн, довольно подробно говорится о восходе. А в другом гимне есть образ, намекающий на его продолжительность. В третьей мандале «Ригведы» говорится: «как распарывающая шов, щедрая Ушас идет, госпожа пастбища» [РВ 3.61.4].

Понятно, что распарыванье шва – это процесс, а не момент. Ну и, наконец, особенно поэтично говорится здесь:

«Исчез беспорядочный мрак, засверкало небо
Возник божественный луч Ушас,
Поднялся Сурья на высокие равнины,
Видящий, что прямо среди людей, и что криво». [РВ 4.1.17]

Этический момент мы сейчас не будем рассматривать, хотя, конечно же, он тоже очень важен. Но обратите внимание на то, что здесь идёт долгий процесс вставания солнца. Значит, это высокие широты, это - север. На территории нынешней Украины так происходит, а на территории Индии – нет. Ещё в одном гимне речь идёт о битве за солнце. Это очень интересный текст, который имеет смысл разбирать с религиеведческой точки зрения, но пока мы её касаться не будем. «Когда не-бог затаился против богов, то они выбрали Индру для поединка за солнце» [РВ 6.17.8].

Кто такой этот не-бог, я объясню позже. Поединок за солнце – очень характерная вещь, хотя понятно, что солнце и в Египте было символом Бога. Но всё же, борьба за солнце характерна для тех широт, где солнце бывает нечасто, где царит долгий холодный мрак. Это наши средние широты. Некоторые из-за этого гимна вообще решили, что арии жили где-то в арктических местах, что, разумеется, чепуха. Но, бесспорно, это намёк на то, что арии жили там, где солнце было ценностью само по себе. Всё это свидетельствует о том, что данные тексты родились в северных широтах, и реально подтверждает концепцию курганной культуры арийского общества, хотя есть и другие мнения.

Нет, по-моему, такой точки в мире, которую какие-нибудь учёные не назвали бы местом первоначального обитания индоариев, однако с вероятностью в семьдесят процентов это был район между Карпатами, Кавказом и Уралом. Такую локализацию прародины индоариев предложил ещё Отто Шрадер в своей книге «Доисторические древности арийского народа», изданной в Лондоне в 1890-м году [O.Schrader. Prehistoric Antiquities of the Aryan People. L., 1890].

После долгих споров с этой локализацией согласился великий британский археолог Вир Гордон Чайлд, создатель теории неолитической революции. Его интересное исследование появления индоевропейцев – «Арийцы: исследование индоевропейских корней» [V.G.Child. The Aryans: A Study of the Indo-European Origins. L., 1926]. В 1991-м году в её пользу высказался и известнейший учёный, специалист-религиевед Мария Гимбутас в книге «Цивилизация богини», изданной в Сан-Франциско, которая переведена на русский язык [M. Гимбутас. Цивилизация Великой Богини: Мир Древней Европы. —М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2006].

Американский учёный Антони Дэвид обосновал связь ариев с курганной культурой в книге под броским названием «Лошадь, колесо и язык. Как наездники бронзового века из евразийских степей создали современный мир» [David W. Anthony. The Horse, the Wheel, and Language: How Bronze-Age Riders from the Eurasian Steppes Shaped the Modern World. 1995].

Их исследования раскрывают наиболее широко принятую гипотезу. Английский же археолог, хорошо известный по исследованиям мегалитической цивилизации, Колин Ренфрю, как его называют, барон Ренфрю из Кеймсторна, соединяет прародину ариев с Анатолией, обосновывая хеттско-мидийскую цивилизацию как протоарийскую. Эту точку зрения разделяют российские учёные Вячеслав Всеволодович Иванов и Тамаз Валерианович Гамкрелидзе [Т.В.Гамкрелидзе, Вяч.Вс. Иванов. Индоевропейский язык и индоевропейцы: Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. В 2 тт. — Тбилиси: Изд-во Тбилисского ун-та, 1984].

Исследователи процесса распада общеевропейского языка изучили такой характерный момент, который не сразу приходит в голову нам, не специалистам. Где находилась прародина – как это ещё можно доказать? Скажем, ямная культура, курганная культура, это догадка. А вот есть ли какой-то след в языке? Да, есть, и этот след необычный, неожиданный.

Дело в том, что в ведических гимнах содержится много названий растений и животных – от рыб до млекопитающих. И у каких же животных в индоевропейских языках, от Индии до Скандинавии, одни и те же названия с ведами? Естественно, когда индоарии пришли в Индию, там они встретили слона, которого не было в Европе и которого следовало как-то назвать. Они его назвали, и надо предположить, назвали так, как его называли местные жители, жившие до индоевропейцев. А другие животные жили рядом с ними на их прародине. И если это была средняя полоса, то это, разумеется, медведь, волк, лиса, это лосось, это дуб, ясень среди деревьев, некоторые птицы средней полосы. И оказалось, что так оно и есть. Эти названия животных едины для всех индоевропейских языков. Что же касается других животных и растений, которых индоарии повстречали впервые, когда двинулись с севера на юг и восток, то их названия связаны во многом с местными, неиндоевропейскими языковыми традициями.

Хочу отдельно заметить, что на восток индоевропейцы распространились до Китая, до бассейна реки Тарим и запечатлелись в так называемых тохарских языках - турфанском и кушанском. Это языки той части Китая, которая находилась к западу от Великой Китайской Стены. Сейчас эти языки мертвы, вытеснены другими языками, но до Х века после Р.Х. на них переводили буддийские тексты. Тексты эти были обнаружены исследователями в давно покинутых и занесённых песком городах. Оказалось, что в этих древних городах западной окраины Китая когда-то, в I тысячелетии по Р.Х., говорили на индоевропейских языках.

7. Социальная структура ведийского общества

Как же было организовано общество, которое потом стало владыкой большей части стран Старого Света? Организация индоевропейцев сразу же обнаруживает большие отличия от организации других народов. Начнём с того, что социальной основой организации был не род, не племя. Мы всюду привыкли к тому, что такое племя – это потомки одной семьи. Некие два человека – мужчина и женщина - создавали семью, где-то селились, и постепенно от них происходили дети, внуки, правнуки, и так появлялись племя или род.

Это естественная, казалось бы, первичная организация, но у ариев как раз родовой организации не было. У них была организация, которую сами они называли системой варн. Варна на санскрите означает «цвет». Мы, следуя римской традиции, а Рим сохранил в своей социальной организации эту традицию, называем её системой трибы. Слово «триба» происходит, вроде бы, от глагола tribo, «разделять», «дробить», но само это слово содержит в себе основу три, - числительное, общее для всех индоевропейских языков. Три – почти всюду «три», как английское three, французское – trois, греческое – трис, триа, санскритское – tri - это числительное вообще очень устойчиво.

Согласно древнейшей римской традиции, население Рима делилось на три трибы: Рамны, Тиции и Луцеры. Рамны – это латины, Тиции – это сабины, и Луцеры – это этруски. Но внутри себя каждая триба, состоявшая из ста-трёхсот родов, всё же была составной. В каждой трибе присутствовали три группы, поэтому-то корень здесь три. Это было сообщество, разделённое на три группы. Каждая из этих групп могла быть родовой, но вся триба не происходила от одного предка.

Именно триба или варна организует социальную общность. При этом внутри трибы её компоненты с трудом могут смешиваться друг с другом. Есть брачные законы, которые вводят ограничения на смешение элементов трибы или, как бы сказали индийцы, составляющих её трёх варн. То есть, трибы – это совокупность трёх варн, и каждая варна выполняет в трибе свою роль, и варны в трибе смешиваются в очень малой степени.

Само слово варна, «цвет», означает не цвет кожи, как иногда думают, потому что все эти народы имели один цвет кожи – белый, но, видимо, цвет одежды или какие-то особые отличительные знаки на одежде, которые, во-первых, говорили о её обладателе, что он – арий, а во-вторых – к какой варне он принадлежит. С помощью элементов одежды определённого цвета каждый человек демонстрировал свою, как бы мы сказали, социальную позицию. На самом деле, конечно, и религиозную позицию.

Какие же были эти три элемента трибы, три элемента этой социальной структуры варны? Они были иерархичны, то есть, три варны в трибе составляли не просто горизонтальную общность, как в современном городе есть общины, например, армянская, грузинская, русская, еврейская, но никто не скажет, что одна стоит над другой или другой управляет. Об управлении у ариев тоже речи не было, но их функции были различными. Высшей варной в индоарийском обществе считалась, а в Индии считается до сих пор, варна брахманов. Это слово происходит от слова «брахма», «божественная сила», «божественное начало», а потом уже появилось и божество Брахма. Но брахмо в среднем роде – это «божественное». Об этом мы будем говорить подробно.

Брахманы – это люди, которые заботились об отношениях с Богом, называя вещи своими именами, с абсолютным, с божественным. Это необязательно был Бог, как мы Его понимаем, или как Его понимают в исламе. Нет, это – божественное, и о том, как его понимали арии, будет особый разговор. Но высшая варна – это варна людей, главной функцией которых были отношения с Богом.

Ниже брахманов находилась варна кшатриев. Кшатра – это «власть», «сила». В трибе должны быть те, кто её защищают. Это были воины, кшатрии, и их вождь, предводитель воинов, которого именовали раджа. Отсюда происходит слово рекс, - «царь». Примечательно, что раджа был по статусу ниже священника, кшатрии были ниже брахманов. Не священники обслуживали царя, как в том же Египте, а раджа защищал всю трибу, но и, в первую очередь, священников. У раджи был свой священник, который осуществлял его связь с Богом. Его именовали пурохита, «идущий впереди», в том числе и впереди раджи. Иногда мы переводим это слово как «духовник царя», но это неправильно. Это тот, кто для царя осуществляет связь с божественным миром, совершает для него священнодействия; пурохита выше царя, и его слово для царя абсолютно и обязательно. Порой вся варна кшатриев именовалась раджанья, если угодно, «царствующие», «властвующие».

Ниже кшатриев находилась третья варна – вайшьи. Вайшьи на санскрите означает «народ», «люди». Вайшьи – это варна людей, производивших материальные ценности – любых, от кузнеца до земледельца, от скотовода до купца. Это всё - вайшьи, люди, которые должны делать, как бы мы сейчас сказали, самое главное: обеспечивать экономику. Они свободные граждане, но стоят в самом низу в системе триб. Что очень характерно: они нужны, потому что без них будет нечего есть ни священникам, ни воинам, но они не управляют воинами и священниками. Не они определяют, как мы бы сейчас сказали, политику и духовный вектор общества. Они обеспечивают общество. И только.

Что вам это напоминает? Конечно же, это напоминает «Государство» Платона. Если вы внимательно прочтёте «Государство» Платона – с его воинами, правителями, философами и, как он их называет, земледельцами, ремесленниками, то увидите, что это та же варновая система. И это тоже ещё одна загадка для нас: откуда это взял Платон? Конечно же, он уже многое знал об Индии, и, безусловно, c Индией уже были тесные контакты. Он взял это из Индии – или же это общее индоевропейское знание? Это важно потому, что, если это общее индоевропейское знание, то значит, что греки, когда пришли во II тысячелетии на Балканы, в нынешнюю Грецию, уже несли с собой эту варновую систему. Других следов варновой системы у ахейцев нет. Потом я вам расскажу, что у некоторых народов она есть, и тоже непонятно, откуда она у них взялась, но вот у греков её нет.

Мы знаем цвета этих варн. Цветом брахманов был белый, кшатриев – красный, вайшьев – желтый. Все три варны считались свободными, они все были ариями, никто из них не был никому рабом, но в обществе каждая варна решала свою задачу, исполняла свою роль.

Если говорить о брачных законах, то ариям можно было брать замуж девушку своей варны или на одну варну ниже, но не на две, а выше – нельзя было брать вообще. То есть брахман мог жениться на брахманке или на кшатрийке, но не мог жениться на вайшийке. Вайшья мог жениться только на вайшийке, а брахманка могла выходить замуж только за брахмана. Это обеспечивало относительное сохранение родовых групп, варновую чистоту внутри трибы.

8. Дасьи – враги ариев

Также были люди, о которых я вам уже немножко говорил, это дасьи. Дасьи – это люди не арийского происхождения, которые жили бок о бок с ариями. Они говорили на другом языке, они были выходцами из других племён, хотя, естественно, могли усваивать и арийский язык, и, видимо, усваивали. Что же отличало дасьев от ариев? Об этом говорится в одном древнем гимне «Ригведы» (Это обращение к Богу): «Различай, кто арий, а кто дасья, наказывай тех, у кого нет обетов. Отдай их во власть разостлавшим жертвенную солому» [РВ 1,51,8,1-2].

То есть, ты должен различать, кто арий, кто совершает правильные религиозные, жертвенные действия, от тех, кто эти действия не совершает и говорит на другом языке, и у них нет обетов. Те, кто не совершает религиозных действий, которые надо совершать ариям, и живут рядом с ариями, должны быть у них в подчинении. Гимны ариев описывают дасьев как чернокожих, низкорослых, безносых, то есть, с приплюснутым носом, и с враждебной речью, лишённых богов и не совершающих жертвоприношений, лишённых законов жителей крепостей, пур, в то время, как сами арии жили в основном как скотоводы свободно в степи, а не в городах.

Здесь, я думаю, Веды описывают уже не дасьев вообще, которые встречались на их пути, начиная с движения за Урал, а описывают именно тех дасьев, которые им встретились уже в Индии, где действительно были крепости. Это - протоиндская культура, культура Мохенджо-Даро и Хараппы. Этих, тамильского типа людей, они и описывают. Почему они – лишённые богов и не совершающие жертвоприношения? Не надо считать, что они были неверующими. С точки зрения ариев, они не почитают богов, а почитают каких-то духов, почитают какие-то злые силы, и поэтому их надо подчинять себе.

В «Ригведе» упоминается место Хариупийя, где и произошла решительная битва между дасьями и ариями. И Индра, пурамдара, разрушитель городов, помог ариям в этой битве разгромить дасьев. Что такое Хариупийя? Это река или, может быть, город. Некоторые очень смело связывают его с названием Хараппа на реке Рави. Как вы помните, Хараппа – это один из главных городов протоиндской цивилизации, но это, пожалуй, очень смелое сопоставление.

Дасьи там, где они были покорены, включались в систему арийского сообщества и образовали четвёртую варну шудр. Шудра – это «слуга». Отличительным цветом шудр был чёрный. Между тремя высшими варнами и шудрами пролегала стена. Арии не могли брать в жёны шудрянок, даже вайшьи. И шудры не могли заниматься производительным трудом для ариев: хлеб шудр арии есть не могли. Молоко, которое доили из своих коров шудрянские женщины, арии пить тоже не могли. И это – сильное отличие; мы привыкли к тому, что во всём мире рабы и слуги производят еду для господ. Но ничего подобного не было в арийском обществе. Более того, шудрам разрешалось многое из того, что запрещалось высшим варнам – например, вторичное замужество вдов.

Впоследствии, когда в Индии уже были введены пищевые ограничения для ариев, а ранее им наверняка разрешалось есть мясо, шудры продолжали есть мясо и пить алкоголь. Это, кстати говоря, свидетельствует о том, что данная система полностью сформировалась не у тех ариев, которые пришли в Европу. Вообще, в отличие от других обществ, скажем, соседнего китайского, или соседнего европейского, у ариев чем выше в иерархии стоит человек, тем меньше у него свободы, и тем больше ответственности, тем более он ограничен. Он живёт неудобной, сложной ритуальной жизнью, но это жизнь правильная, и чем значительнее человек, тем более он ограничен в своих житейских возможностях.

Но самое главное, что ограничивало шудр от трёх высших варн – это то, что шудры не приносили обетов хранения священного знания. Соответственно, священное знание им не сообщалось. Принесение обетов хранения священного знания считалось вторым рождением. Дети в определённом возрасте, очень нежном, мальчики – безусловно, а по мнению многих учёных, и девочки, – женщина в арийском обществе, скорее всего, была свободна, равноправна, хотя, естественно, функционально всё равно оставалась иной, нежели мужчина, – проходили священный обряд второго рождения и становились дваждырождёнными. На санскрите это называлось двиджа. Дви – это «два», а джа – это корень в санскрите, который обозначает всё, что связано с рождением.

До сих пор в Индии отдельные родовые группы внутри варн называются джати, - рожденные (от одного предка) и вот они-то как раз и составляют род. Замечу, что латинское слово генус, наше ген, греческое гине, «женщина», и русская жена имеют общий индоарийский корень джа, «рождаться». Так что жена – это «та, которая рождает».

Когда совершался обряд двиджа - упанаяна, ребёнку надевали шнур, который назывался агнипавита. Теперь вы уже начинаете понимать санскрит: агни – это, конечно же, латинское «игнус», наше «огонь». Павита – «свитый», «повивальный», то есть, «свитый огонь», «огненный шнур». На самом деле он был свит из определённых растений.

И сейчас в Индии его обязательно надевают все индуисты всех высших варн. Это священный элемент одежды, который носят так же, как христиане носят крест – не снимая. Сейчас его надевают только мужчинам, мальчикам. Он носится под одеждой и проходит под шеей от левого плеча до правой подмышки. Тот, кто не рождён вторично, кому не одели агнипавиту, не может изучать священный текст.

9. Демократические основы индоарийского общества

Есть и ещё одна особенность, которая отличает шудр от трёх высших варн. Индоарийское сообщество, как мы знаем по многочисленным текстам, было сообществом демократическим. Модель священного царства, столь характерная для Месопотамии, для Египта, если вы слушали специальные лекции о том, как возникало священное царство, то вы это помните, но вот этого в Индии не было. Потом уже, из подражания Западу, в Индии появился дэва-раджа, царь-бог, но это произошло через много веков и тысячелетий. Основу организации классической индоевропейской трибы составляло народное собрание, самхита или сабха. И в современной Индии нижняя палата парламента называется Лок Сабха, «народное собрание». А слово самхита сейчас используется больше для обозначения собраний текстов.

Три высших варны, настоящие арии, собирались на народные собрания. Арии жили небольшими сообществами, деревнями, объединёнными в панчаят, в пятёрку, как пять пальцев. Пять деревень составляли самоуправляющуюся общину. Не всегда их было пять, иногда могло быть немного больше или немного меньше, в зависимости от удобства коммуникаций и управления. Но это традиция минимальной социальной или социально-политической структуры в Индии сохранилась до сего дня. Индийский дистрикт, округ, делится на панчаяты. Это примерно то, что у нас называлось волостью, а, соответственно, сабха панчаята – волостным земством. Панчаят тоже управлялся самхитой или сабхой.

Это было народное собрание, к котором, скорее всего, принимали участие только мужчины определённого возраста. Об этом мы будем говорить подробнее в следующей лекции. Его решения принимались не большинством голосов, а единогласно, так как правда всегда одна. Поэтому необходим был консенсус. Нельзя было в панчаяте добиться победы большинством голосов, чтобы меньшинство продолжало страдать. Надо было дать ответ, исходя из того, что все люди ищут божественной правды, хотя и понимают её по-разному, а если они все ищут божественной правды, то надо убедить всех, показать всем, где эта правда, и тогда решение будет консенсуально. Если же каждый эгоистично ищет своего, то понятно, что никакого консенсуального решения не будет, будут только частные сговоры.

Консенсуальные решения самхиты были обязательны в сфере земных дел. Раджа, князь, должен был исполнять эти решения. На самом деле эта традиция, как вы знаете, сохранялась и в дальнейшем. Афинская демократия, Римская республика, установленная в V веке до Р.Х., строились по тем же принципам. Народное собрание, Сенат, трибуны - представители триб. На Руси таким древнейшим собранием было вече. Слово «вече» происходит от индоевропейского вач, означающего «творящее слово». В религиозных текстах – это Слово, которым Бог творит мир, а на уровне социальном – это значимое слово, которое определяет общественную жизнь.

Особенность индоарийской социальной организации в отсутствии царя, императора, монарха. Не было божественного царя, а было народное собрание, которое определяло жизнь гражданского общества, но не религиозного. Религиозная жизнь была определена раз и навсегда священным словом, а раджа и народное собрание должны были не выдумывать законы, а думать о том, как в конкретных условиях исполнить вечный божественный закон. Вот в этом была суть индоевропейской общности – разумеется, не вся, мы будем продолжать об этом разговор на следующей лекции, но очень большая её часть.

И обратите внимание, дорогие друзья, что эта суть состояла в исключительном доверии к человеку. Любой представитель высших варн, изучающий священные тексты, имеющий агнипавиту, имеет это внутреннее знание правды, и поэтому он не будет разрушать общество, и не будет подминать общество под себя, а будет деятельным органом общественного организма. Вот таковы первае особенности индоевропейцев. Об остальных мы поговорим на следующих лекциях.