1. Рождение Агни – гибель Вритры
2. Агни и его эпитеты
3. Функции Агни
4. Обретение Агни
5. Агни – зародыш вод
6. Матаришван, Агни и величие человека
7. Царь Сома
8. Приготовление Сомы
9. Дары Сомы
10. Идентификация растения Сомы
11. Похищение Сомы

1. Рождение Агни – гибель Вритры

Дорогие друзья, мы начинаем сто первую лекцию по истории религиозных идей, и девятую лекцию по ведической религии. Эта лекция посвящена двум очень важным богам – и одновременно категориям индийской ведической религиозной мысли: Агни и Соме. По числу упоминаний эти персонажи занимают второе и третье место в Ригведе. Очень важно, что Агни и Сома первоначально находились в инобытии, отделённые от творения Вритрой. Вритра – это преграда.

Когда Индра собрался убить Вритру [РВ 1:32], Агни и Сома закричали: «mā pra hār āvam antaḥ sva iti», «не нападай, мы оба у него внутри» [Тайттирия Самхита 2:5,2,2-3]. Майтраяния Самхита [2:1,3] говорит, что «вместе с Агни и Сомой Индра героически убил Вритру». То есть, они помогли ему в убийстве Вритры, будучи освобождены, или же само по себе их освобождение и было убийством Вритры, поскольку они находились у него внутри.

В действительности мы должны понимать следующее: всё это означает, что две эти важнейшие сущности, о которых мы будем сейчас говорить, особо охранялись Вритрой, этим демоном косности, бездействия, этой преградой, чтобы они не достались ни богам, ни людям. В 124-м гимне Х мандалы Ригведы есть такой диалог:

«(Индра:) Приди, о Агни, на это наше жертвоприношение… Будь возницей нашей жертвы и идущим впереди! Слишком долго пролежал ты в длительном мраке! (Агни:) «От не-бога бог (ádevād deváḥ) скрытно, тайно уходящий, иду я, видя перед собой бессмертие…» [РВ 10:124.2].

Вритра – не бог. Он – не бхага, он – не «сияющий», а преграда между людьми и богами. И Агни уходит от этого не-бога – скрытно, тайно – уходит потому, что видит перед собой бессмертие. Мы должны понять, что бессмертие для ведических ариев – не нейтральная категория, не просто некое состояние, где нет смерти. Бессмертие – это активная положительная категория, это безусловное и бесконечное благо. А Вритра был, в конце концов, убит и познал смерть, познал небытие. И перед этим от него уходит Агни.

«…Из-за того, что я неприветливый, покидаю того, кто был приветливый…» [РВ 10:124].

Это очень странные слова, но, видимо, арии по-своему понимали, что этот мир косности, мир, где не было никакой активности, был приветлив. Это был покой, это было очарование покоя, как вы помните, в котором находились и Тиамат с Апсу в месопотамской религии. То есть в нём была своя приветливость, однако «неприветливый» Агни покидает его.

«…Из своего содружества (suvāt sakhyād) я ухожу к чужой родне…» [РВ 10:124.2].

Вот мы и встречаем свидетельство о поколениях богов, о существовании разных групп божественных существ. Потому что Агни первоначально – асура, так же, как и Варуна, как и Вритра, первый асура. И он уходит к чужой родне - к дэвам.

«…Видя гостя (Агни) у другой ветви (богов и людей), я измеряю многие формы закона (то есть, видя Агни у другой ветви богов и людей – возможно, это говорит сам риши) отцу Асуре я говорю приветливое (слово). Со стороны, не связанной с жертвой, я иду в сторону, связанную с жертвой…» [РВ 10:124.3].

Это очень важные слова; они означают, что Вритра не связан с жертвой, он отделён от мира богов и людей, он обособлен и хранит небытие. Он пытается всех сохранить в небытии, жертвы здесь нет. Поэтому «от стороны, не связанной жертвой», то есть, от Вритры, я, Агни (и, возможно, священник), «иду в сторону, связанную с жертвой», – туда, где есть жертва.

«…Многие годы я провёл в нём. Выбирая Индру, отца я покидаю (то есть, Вритра – отец). Агни, Сома, Варуна – они колеблются. Перевернулась власть. Я поддерживаю это, переходя (сюда)… Индра: Давай убьем вдвоем Вритру! Сома, выходи! (hánāva vṛtráṃ niréhi soma)» [РВ 10:124.6].

Откуда же выходить Соме? Из Вритры. Вритра убивается самим выходом из него Агни и Сомы. Вы видите, что Агни и Сома – рядом, и они уничтожают вместе с Индрой этот барьер, эту стену между бытием и небытием. Но этот барьер – это и отец Агни и Сомы. Это отец-асура.

Готама, сын Рахуганы, говорит: «Вы двое, Агни, а также Сома, равные по силе духа, поместили на небо эти светлые пространства. Вы, реки захваченные, о, Агни и Сома, освободили от проклятья, позора» [РВ 1:93].

Но мы с вами уже знаем, что реки – это образ, которым в Ведах любят обозначать людей. Река, текущая с вершин в океан инобытия – это люди, идущие к миру богов, и потому реки захваченные, то есть, людей, захваченных Вритрой, помещённых в узилище, в это замкнутое, косное бытие, Агни и Сома освободили от проклятья, и, что важно, от позора. Здесь, возможно, присутствует и намёк на древнее знание о грехопадении. О том, что именно грех отделил людей от богов, а двойное жертвоприношение освобождает людей от проклятья, от греха и позора.

«Одного (из вас) Матаришван принес с неба. Другого орел похитил со скалы. О Агни и Сома, усиленные молитвой, вы создали пространное место для жертвы» [РВ 1:93,6].

Историю Матаришвана и историю орла мы с вами ещё будем подробно обсуждать. Важно, что они оба похищены с неба. Орлом похищен Сома, а Агни был похищен с неба Матаришваном. Они оба пришли из этих высших миров – из миров, в которых они были пленены. Их освободил Индра, и они пришли в мир богов и людей.

Это совсем не так, как мы себе обычно представляем: вечный мир богов – там, и наш, временный, – здесь. В ведической традиции эти два мира накладываются друг на друга; ведический мир не знает того момента, когда боги были, а людей не было. И боги, и люди уже существовали очень и очень рано, возможно, и до творения мира.

В 29-м гимне III мандалы Ригведы говорится, что Агни очень «радостный с тех пор, как родился из чрева Асуры» [РВ 3:29,14,3-4]. Чрево Асуры – это, безусловно, чрево Вритры. Так что, вероятно, рождение Агни – это одновременно и есть смерть Вритры. Тогда, когда люди научились приносить жертвы богам, они перестали быть во власти демонической косной силы.

2. Агни и его эпитеты

В Ригведе присутствует около двухсот гимнов к Агни. Слово Агни всем понятно: оно, конечно же, совершенно созвучно русскому слову «огонь», латинскому ignis, литовскому ugnis. Родственное слово есть и в хеттском тексте из Богазкёя (Bogazköy) – имя бога Ak/gniš. По всей видимости, это божество разрушающее, но мы не знаем точно его природу. В зороастризме, в Авесте, огонь – это Атар, и он рождён Ахура Маздой [Ясна 2:12 и др]. Но ведь Ахура – это Асура.

Итак, Агни рождён Асурой. В Ведах не раз говорится, что Агни рождён Дьяусом, Небом. Мы можем себе представить более сложную картину – что Агни был рождён Дьяусом как древнейший из богов и был заключён Вритрой в своё чрево, чтобы не дать ему стать посредником между миром богов и миром людей. Тайна Агни, тайна огня, это глубочайшая традиция, которая, может быть, отделяет человека от всех остальных животных. Человек не боится огня, пользуется им, огонь ему подчинён, в отличие от остальных животных, которые огня боятся. И эта тайна владения огнём поражает ведического ария своей глубиной. Хотя владеть огнем и нельзя, потому что богом владеть невозможно, можно только быть рядом с ним, но использование огня делает самого человека божественным.

До сих пор, а уж тем более – в ведическое время, жрецу не полагалось брать огонь от огня для жертвоприношений, а полагалось только разжигать новый с помощью трения. Палочки для добывания огня символизировали чудо рождения огня; растирание деревом об дерево приравнивалось к половому акту. И из холодного дерева, в котором никакого огня не было видно, разжигался огонь. Одновременно это тайна того, что в дереве есть огонь, но в скрытой форме.

Агни один во множестве: каждый огонь, который горит в очаге или на специальном жертвеннике, на алтаре или в нашей свечке, лампаде, когда люди произносят молитву, это тот же самый Агни. Это тот же божественный огонь, который соединяет миры. Потому что огонь – это единственная субстанция, которая поднимается вверх от земли, которая соединяет мир земной с миром небесным.

Ведические арии так и называли огонь – сунух сахасах, «сын силы» (вы слышите в ведических словах индоевропейские корни), так как палочки надо тереть друг об друга с большой силой, чтобы из них родился огонь. Также огонь называли дута – «посланец» от земных к небесным. Он – предвечный священник и пророк-вещун. Он сам – совершитель жертвы. Ригведа начинается и заканчивается гимнами, посвященными огню, и это совершенно понятно. Потому, что Веды – литургические тексты, и они должны звучать во время священнодействий, а практически любое священнодействие невозможно без возжигания огня.

3. Функции Агни

Вот первый гимн I мандалы Ригведы, слова жреца Мадхучхандаса, сына Вишвавитры:

1 Агни призываю я – во главе поставленного
Бога жертвы (и) жреца,
Хотара обильнейшесокровищного.

2 Агни достоин призываний риши –
Как прежних, так и нынешних:
Да привезет он сюда богов!

3 Агни, посредством (него) пусть достигает он богатства
И процветания – изо дня в день –
Сияющего, мужеобильнейшего!

4 О Агни, жертва (и) обряд,
Которые ты охватываешь со всех сторон,
Именно они идут к богам.

5 Агни-хотар с прозорливостью поэта,
Истинный, с ярчайшей славой, –
Бог с богами да приидет!

6 Когда ты в самом деле возжелаешь,
О Агни, сделать добро почитающему (тебя),
То у тебя это истинно, о Ангирас.

7 К тебе, о Агни, изо дня в день,
О озаряющий тьму, мы приходим
С молитвой, неся поклонение –

8 К царящему при обрядах,
К пастырю закона, сверкающему,
К возрастающему в доме своем. [разгорающемуся все сильнее]

9 Как отец – сыну,
О Агни, будь доступен нам!
Сопровождай нас ради блага!

А вот очень важный гимн I.26, посвящённый тоже Агни:

1 Облекись же, о достойный жертвенной пищи,
В (свои) одеяния, о господин подкреплений!
Отпразднуй этот наш обряд!

2 Сядь как наш избранный хотар,
О самый юный, (привлеченный) поэтическими мыслями
О Агни, (и) блеском речи…

Шунахшепа, сын Аджигарты, которого должны были принести в жертву Варуне, является автором гимна. Тут очевидно наслаждение самим поэтическим текстом. Поэзия, слово, поэтический строй, стихотворный размер – это прекрасные дары Агни.

3 …Ведь это для сына – отец,
Для близкого друга жертвует близкий друг,
Для товарища – драгоценный товарищ.

4 Да усядутся у нас на жертвенную солому
Заботящиеся о чужом (?) Варуна, Митра, Арьяман,
Как (это было у) Ману…

Смотрите, сейчас тут вспоминаются боги Варуна и Митра, заботящиеся о чужом, то есть, заботящиеся не о своём интересе. Помните, как было у греков? Боги завистливы. Здесь же мы видим богов, заботящихся о чужом, то есть о человеке. Они рассядутся вокруг на жертвенную солому, как это было у первого человека, Ману.

5 О древний хотар, радуйся же
Этой дружбе с нами!
Услышь и эти хвалебные песни!

6 А когда мы непрерывной чередой
Приносим жертвы то одному, то другому богу,
Это в тебя вливается жертвенное возлияние. (То есть, какому бы богу ни приносились жертвы, они приносятся через огонь, они вливаются в огонь).

7 Да будет дорог нам господин племен,
Хотар, радостный, избранный!
(Да будем) дороги ему мы, у кого есть прекрасный Агни!

8 Ведь если у богов есть прекрасный Агни,
Они дают нам лучший дар.
Мы хотим считать, что у нас есть прекрасный Агни!

9 Так пусть же будут взаимными признания
Обоих наших (родов):
(Бессмертных,) о бессмертный, (и) смертных!

10 Вместе со всеми Агни, о Агни,
Прими благосклонно, о юный (сын) силы,
Эту жертву, эту речь! [РВ I:26]

Вот смысл жертвоприношения. Бессмертные и смертные – два рода, и они вместе благодаря Агни. Бессмертный – Амрита, и смертный – Мартьянам. Они вместе благодаря жертвоприношению, и именно в этом смысл Агни, чуда огня, как источника жертвы.

Агни не восхваляется как тот, кто помогает готовить пищу, как тот, кто согревает жилище, как тот, кто освещает ночью мир. Агни воспевается как тот, кто соединяет бессмертных и смертных, соединяет их для битвы с Вритрой и демонами. Агни именуют грихаспати, домохозяином, который хранит дом от демонов и мрака. Потому что мрак обычный, физический – это образ духовного мрака.

4. Обретение Агни

Агни – распределитель благ. В Ригведе говорится, что огонь добывает Матаришван [РВ 1:31]. Сейчас я прочитаю вам Хвалебный Гимн Хираньястуны из рода Ангирасов. Этот замечательный гимн, который полон радости от обретения Агни, от того, что Агни освобождён из чрева Вритры и доступен. Мы, часто пользуясь огнём, забываем о его величии.

1 Ты, о Агни, первый Ангирас, риши.
Ты стал богом – милым другом богов [то есть стал дэвом].
На службе у тебя поэты, действующие мудро,
Родились – Маруты со сверкающими копьями.

2 Ты, о Агни, первый, самый настоящий Ангирас,
Как поэт ты украшаешь обет богов,
Пронизывающий весь мир, мудрый,
(Сын) двух матерей, покоящийся так и сяк для Аю [аю-живой, эпитет ариев].

3 Ты, о Агни, первым Матаришвану
Проявись прекрасной силою ума (и) Вивасвату!
Два мира сотрясались при выборе (Агни) хотаром:
Ты смог взвалить (на себя) это бремя. Ты почтил великих (богов), о Васу.

4 Ты, о Агни, для Ману заставил небо загрохотать,
Для Пурураваса-благодетеля – еще больший благодетель.
Когда силой роста ты освобождаешься от родителей,
Тебя стали отвозить на восток, (потом) снова на запад.

5 Ты о Агни, бык, увеличивающий процветание.
Ты бываешь достойным славы у поднимающего жертвенную ложку,
(Ты тот,) кто знает точно жертвенное возлияние (и) провозглашение Вашат!
(Бог,) принадлежащий одному Аю, с (самого) начала ты стремишься покорить племена»
[РВ 1:31,1-5].

Итак, Агни растёт в материнской утробе. Матаришван – «набухающий», «зреющий в материнской утробе», как считал Луи Рену. Но эта этимология не вполне убедительна. Матаришван – некто, кто привёл огонь. Иногда считают, что он сам сошёл к людям. Возможно, Матаришван – это имя Агни, но Агни, нисходящего в мир людей – или же это, как порой говорят, индийский Прометей, который похитил огонь. Это неудачное сравнение, потому что, как вы помните, Прометей похитил огонь у богов для людей. А здесь огонь был взят в мире асуров, в мире демонов, в мире косности, и взят он был и для богов, и для людей.

Агни был рождён на небе и сошёл на землю. Он – в растениях, в дереве, он – солнце. Агни пришёл из дальней дали, с неба, издалека. Он же некогда пребывал во мраке в чреве Вритры, но освободился от мрака. Он – Вивасват, «сияющий», и одновременно он ради Вивасвата, отца Ямы и Ману, сошёл в мир. Вивасват – это образ человека солнечного, человека, имеющего солнечный свет в себе. Часто в Ведах говорится, что огонь приносится для Бхригу, брахмана-риши. Вся II мандала Ригведы услышана Гритсамадой из рода Бхригу.

Сияющие люди – это не какой-то особый вид людей, а те, кто внутри себя имеют огонь, Агни, имеют свет и способность быть с богами. Агни пришёл для тех, кто готов его принять, для тех, кто готов в огне видеть не просто техническое средство для приготовления пищи и освещения жилища, а для тех, кто будут возжигать огонь для того, чтобы быть в мире богов, быть заодно с дэвами.

«Прославленного возницу, знамя жертвенного собрания, самого полезного вестника, сразу (идущего) к цели, Дваждырожденного, знаменитого как богатство, - Дар принес Матаришван для Бхригу» [РВ 1:60.1].

Почему тут говорится о «Дваждырождённом»? Потому, что огонь, рождённый на небе Дьяусом, и огонь, рождённый на земле, как жертвенный огонь – это один огонь, Агни, зародыш в водах, абам гарбхах.

5. Агни – зародыш вод

В самом начале III мандалы Ригведы Вишвамитра говорит:

«Агни, желанный для взгляда сына, пламенеющий блеском, Родитель, который породил коров, зародыш вод самый мужественный, юный. Зародыша вод, приятного на вид, (зародыша) растений, (Его), имеющего разные формы (vírūpam), породил счастливый кусок дерева для трения. Ведь даже боги сошлись мыслью (на этом), они почтили самого удивительного, сильного, когда он родился» [РВ 3:1,12-13].

Образы повторяются: на огонь сходятся боги. Но почему же его называют зародышем вод? Здесь можно только фантазировать. Видимо, воды – это то первичное инобытие, в котором огонь порождает основу бытия. Мир рождается потому, что огонь вновь свяжет его со сверхбытием. Это бытие, сияющее в инобытии. Вот что такое огонь, и поэтому он – зародыш вод. Жертва на огне не рождает воды, как об этом иногда думают учёные, это неправильно. Это не настолько элементарная вещь, что потому огонь – зародыш вод, что когда зажигается жертвенный огонь, в засушливой стране идёт дождь,. Всё обстоит наоборот:

«Этого Агни воды породили как матери, его точно также вынашивают в себе деревья и (иные) растения и рожают каждый день» [РВ 10:91,6].

Первичные воды породили Агни, и он создал мир. А сам он находится в деревьях и иных растениях, оттого палочки для разжигания огня и хранят в себе Агни; в них огонь находится в латентном состоянии, как считали арии, и поэтому он рождается каждый день. Каждый раз, когда зажигается огонь, зажигается костёр, горят дрова, осуществляется тайна выхода огня из других субстанций, и основой этой тайны является огонь в водах. Так же, как огонь, эта жертвенная субстанция, энергия жизни, находится в дереве, а, следовательно, и в дровах, она находится и в первичных водах. Не в тех, которые известны нам, а именно в первичных водах – и рождается из них.

Но тут присутствует ещё один смысл. Дело в том, что, как мы помним, реки, воды – это образ человека, а значит, этот огонь находится и в человеке. В человеке находится божественный пламень, который скрыт, как скрыт пламень в куске дерева. Но умелый человек из дерева извлекает огонь, а умелый подвижник, аскет находит огонь внутри себя самого. Таким образом, незримый огонь соединяет человека с миром богов. Позднее, в Упанишадах, этот незримый огонь станет обычным мотивом созерцания и поучения.

Так же как, семя мужа, дающее жизнь - семя огня в водах - это божественное – и в мире, и в человеке, и символом этой божественности являются дрова, которые мы, кладём в огонь, в печку или на костёр, не задумываясь, что тем самым раскрываем символ величайшей тайны нашей божественности. Потому что огнь не только в дровах, но и в нас.

6. Матаришван, Агни и величие человека

В 8-м гимне VI мандалы Ригведы говорится: «В лоне вод быки схватили его, племена почитали царя, достойного прославления. Посланник Вивасвата Матаришван, принес сюда издалека Агни Вайшванару» [РВ 6:8,4].

Вайшванара – это «принадлежащий всем людям», распространённый эпитет для Агни. То есть, огонь принадлежит всем людям не только как внешний объект, но и как то, что находится в них самих. Только нужно уметь его зажечь, как умеют палочками зажигать огонь. И Матаришван, посланник Вивасвата, то есть, первых солнечных людей, принёс Агни Вайшванару издалека (парават – это «далёкая даль») в наш мир, и он находится здесь, находится в нас.

В Ригведе не раз говорится прямо:

«Матаришван для Ману принес издалека бога (Агни)» [РВ 1:128,2,6-7]. «Тебя, о Агни, кого надо призывать первым, достойного жертв, Матаришван и боги создали для Ману» [РВ 10:46, 9, 3-4].

Огонь создан для человека. Не для самих богов, а для того, чтобы соединять людей с богами. Важно, что асура Агни, перейдя на сторону дэвов, стал той связующей нитью, переносчиком жертвы, без которой люди не могли бы участвовать в деле дэвов, в утверждении правды и в борьбе за правду против демонов.

Кёйпер говорит, что «Матаришван принёс Агни, похищенного издалека, для богов» [Ф. Б. Я. Кёйпер. Труды по ведийской мифологии. — М.: ГРВЛ "Наука", 1986. С.156]. У него есть посвящённая данному вопросу статья «Индийский Прометей?» со знаком вопроса в названии. Кёйпер несколько упрощает ситуацию, утверждая, что Агни был принесен и для людей, и для богов, подобно Соме.

В определённом смысле – действительно, и для богов тоже. Люди, получив огонь, с ним получили и возможность соединяться с богами, стали вместе с дэвами участвовать в борьбе с демонами. В этом смысле Матаришван принёс Агни, «похищенного издалека», и для богов тоже. Ведь без Агни люди были бы отделены от богов, и, возможно, боги не смогли бы одержать победу над демонами.

Вот какова особенность арийского сознания: в нём роль человека очень важна, как вы помните, мы даже у хеттов это замечали. Кстати, Татьяна Яковлевна Елизаренкова считает, что Матаришван – это тайное имя самого Агни [Т.Я. Елизаренкова. Ригведа. Избранные гимны. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы. 1972. С.277]. Возможно, это так и есть, а возможно, мы просто не знаем некоего образа, на который намекают ведические поэты.

Агни имеет золотое тело; золото – цвет огня. Родители его породили золотым. Он описывается в разных гимнах Ригведы с оттенками красного и золотого [например, в РВ 10:20,9]. Он – Рудра, «ревущий бог», не разрушающий, а именно ревущий. У хеттов, скорее всего, бог с именем Агни имел именно разрушительный характер. Так что между Рудрой и Агни, возможно, была некая связь, хотя бы в одном аспекте.

Агни – царь. Вамадева, сын Гатами, в 3-м гимне IV мандалы пишет:

«Царя обряда, ревущего, хотара обоих миров, истинно жертвующего, Агни цвета золота (dhíraṇyarūpam сравн. Hiraṇyagarbha – «золотой зародыш», «зародыш вод»), привлеките на помощь прежде неожиданного удара грома! Вот лоно (yóniš), которое мы приготовили для тебя (то есть место рождения огня), словно нарядная, жаждущая жена для мужа. Сядь, обращенный к нам, обложенный (дровами)! Эти молитвы устремлены тебе навстречу!» [РВ 4:3,1-2].

Подобно тому, как жена готовит себя для соединения с мужем, так же и жрецы готовят кострище для того, чтобы на них сошёл огонь, как семя мужа в лоно жены, и все возгорелось. Молитвы людей устремляются навстречу богу. Огонь имеет образ пожара, но пожара, которым знающие люди способны управлять.

В 58-м гимне I мандалы обыгрывается дихотомия узости и широты (áṃhasa uruṣya). Ура – это широкий, уру лока, широкое пространство, и амхас, узость. При этом узость – это плохо, это отсутствие божественной беспредельности. Нодхаса из рода Готами говорит:

1 Разве можно погонять когда-нибудь рожденного силой, бессмертного,
Если он стал хотаром, вестником Вивасвата?
Он измерил пространство самыми доходчивыми путями.
При (своей) божественной службе он стремится завоевать (богов) с помощью жертвенного возлияния.

2 Притягивающий к себе пищу, нестареющий,
Жадно требующий поддержки, он поднимается в кустах.
Как у скакуна, сверкает (у него) спина, когда его кропят (топленым маслом).
Он взревел, грохоча, как вершина неба.

3 Действующий вместе с Рудрами и Васу, поставленный во главе (обряда),
Определенный как хотар, захватывающий богатства, бессмертный,
Рвясь вперед, как колесница, среди племен Аю,
Бог раздает по очереди лучшие богатства.

4 Подгоняемый ветром, он весело расходится по кустам
С языками (пламени, как) с серпом, сильно шумящий.
Когда, о Агни, ты жадно кидаешься, как бык, на деревья,
Черен твой путь, о ты, со сверкающей волной (пламени), о нестареющий.

5 Пламеннозубый, поднятый ветром в лесу,
Он разносится ветром, как мчится победоносный бык в стаде,
Вторгаясь всей своей массой в нерушимое пространство.
Что неподвижно, что движется – (все) боится (его, даже) птицы.

6 Поместили тебя Бхригу среди людей,
Драгоценного, как богатство, легко призываемого для людей,
Как хотара, о Агни, как гостя избранного,
Как Митру, благосклонного к небесному роду.

7 Кого семь жертвенных ложек, (кого) жрецы выбирают
На жертвенных празднествах хотаром, лучше всех жертвующим,
(Этого) Агни-посланника всех Васу,
Я почитаю подкрепляющим напитком, я прошу о сокровище.

8 О сын силы, даруй сегодня нам, певцам,
О великий, как Митра, непробиваемую защиту!
О Агни, создай воспевающему (тебя) широту против узости, (áṃhasa uruṣya)
О потомок мощи, с помощью железных крепостей!

9 Стань панцирем для воспевающего (тебя), о сверкающий!
Стань, о щедрый, защитой для щедрых!
Создай, о Агни, воспевающему (тебя) широту против узости!
Да придет (к нам) быстро ранним утром (бог,) богатый даром видения!
[РВ I:58]

В этом гимне показано, как ужасен всепожирающий огонь, лесной пожар, раздуваемый ветром, это огонь всепоглощающий, оставляющий после себя черную выжженную землю. Но он же в жертвенном очаге есть тот, кто соединяет поэта, жреца, всех участников – с миром богов. В этом смысле он великий податель благ.

Вот величие человека: он умеет хранить огонь и направлять его к богам. Все остальные существа, даже птицы, боятся огня, потому что он всё пожирает. Но человек настолько божественен, что он управляет огнём и делает его средством соединения себя с божественным миром. Таково величие человека и величие Агни.

Он сам, Агни, жрец - хотар, и бог жреца, приносящего жертву. Он –посредник, покровитель дома, очага. Занятие новой территории освещалось созданием алтаря огня, гархапатья. «Говорят, что некто водворился, если он воздвиг гархапатью, и все те, кто воздвигали алтари огню, водворялись» [Шатапат.Бр.7:1 1, 1-4]. То есть, для того, чтобы обосноваться на каком-либо месте, надо было создать алтарь огню. Почему? Как говорит Мирча Элиаде, это превращение хаоса в космос, творение мира [M. Eliade. History of religious ideas. Vol 1. P.198].

Хотя это не столько превращение хаоса в космос, сколько обожествление земли. Из просто земли, на которой мечутся животные и люди, повинуясь своим земным инстинктам, земля превращается в часть божественного бытия, становится небесной, гармоничной, на неё нисходят боги. Вот что такое гархапатья, алтарь огня.

Вообще, при разжигании трёх жертвенных огней, первый, гархапатья – это «западный», земной огонь, домашний очаг, второй – это дакшина агни, «южный» огонь предков, и третий, ахаванья – это «восточный», небесный огонь. Вот, собственно, для людей и зажигается гархапатья, когда осваивается новая территория. Тогда она не просто захватывается, а становится частью божественного бытия. Если угодно, земля обожается.

Агни просят о даровании силы власти, теджас (tejas): «Неприступный Джатаведас (знаток рождений, частое имя Агни), бессмертный, повелевающий, несущий власть – о Агни, здесь пылай! Избавляющий от всех болезней благодаря людской благожелательности, защити кругом сегодня усадьбу (gáyam) нашу» [АВ 7:89,1].

Так, Агни защищает усадьбу, а может и сжечь всё вокруг, если его не почитать. Огонь – важнейший элемент брачной церемонии, виваха, о чём я уже говорил, и похоронной церемонии, антьешти. Вы помните, что кремация – это не ведийская традиция, она возникла чуть позже. В Ведах в целом ещё практиковалось трупоположение, хотя и кремация уже встречалась. Огонь – пожиратель плоти - кравьяд и её переносчик кравья-вахана, в небесный божественный мир.

Огонь и очищает. В Рамаяне Сита, невеста Рамы, освобождённая из уз Раваны, проходит через огонь, свидетельствуя о своей непорочности, о том, что она не осквернена демоном Раваной. Позднее Агни ассоциируется с подвижничеством, тапасом, внутренним теплом Атмана. Также и в зороастризме распространена медитация перед огнём. Игра языков огня – это лила, игра творения мира. Ездовым животным Агни являлся баран.

Ригведа начинается гимном Агни, а завершается гимном единения, как бы мы сказали, экклесии, народного собрания, образ которого – тоже Агни. Автор этого гимна, Самванана, «объединяющий», из семьи Ангерасов:

1 Вместе собираешь ты, о бык,
О Агни, все (дары) от благочестивого.
Тебя зажигают на месте жертвенного возлияния.
Принеси нам сокровища!

2 Вместе сходитесь! Вместе договаривайтесь!
Вместе пусть будут направлены ваши мысли.
Как некогда боги с мыслями, направленными вместе,
Сидели у (своей) доли (на жертвоприношении)!

3 Единый совет, собрание единое,
Единая мысль, решение совместное у них.
Единый совет я советую вам,
Единым возлиянием жертвую вам.

4 Единым (да будет) ваш замысел,
Едиными – ваши сердца!
Единой да будет ваша мысль,
Чтоб было у вас доброе согласие!
[РВ 10:191]

Агни, огонь, творящий жертвоприношение, творит величайшее божественное благо человеку – единство. Единство – это самая чаемая цель, это величайшее богатство. Материальные богатства разделяют людей, заставляют их бороться друг с другом – за золото, за землю, за женщин, а женщин – за мужчин. А само по себе единство – это величайший дар, и это понимали древние арии. Поэтому вся Ригведа, все её десять мандал завершаются этим гимном единству.

Кстати говоря, этот гимн разобран на стихи заклинаниями. В V и в VI книгах Атхарваведы мы можем найти заговор на социальное согласие [АВ 6.63. 5.64]. Социальное согласие – величайшее благо. А там, где люди пребывают в конфликте, ссоре, борьбе, ненависти, там, где царство разделилось внутри себя, оно не устоит.

7. Царь Сома

Татьяна Яковлевна Елизаренкова совершенно верно в своей статье «О Соме в Ригведе» пишет: «Сома наряду с Агни и Индрой является одним из основных богов в «Ригведе» [Т.Я. Елизаренкова. О Соме в Ригведе // Ригведа. Т.1. С.323].

Это действительно так. Сома – на третьем месте по числу посвящённых ему гимнов и обращений. Сома (Sóma), несмотря на наше окончание женского рода, существительное мужского рода от глагольного корня su, со значением «выжимать» (сок из растения). Отсюда, кстати, происходят наши слова «сок», «сочный». Суффикс ma с глагольным корнем su образует существительное. Сома, у иранцев – хаома, в латинском языке sucus, др.греч. ὀπός, то есть всё это общий древний индоевропейский субстрат.

Вся IX мандала Ригведы, все её сто четырнадцать гимнов, посвящена Соме. А, кроме того, – ряд гимнов в I, VIII и X мандалах. Предполагается, что гимны Соме были некогда изъяты из II-VII мандал Ригведы и собраны в одну – IX - ю, поскольку в ней присутствуют гимны разного авторства.

Эти гимны носят явный богослужебный характер. Если огонь – это переносчик жертвы, то Сома – это напиток бессмертия. Это то, что боги дают людям и то, что люди (и это очень интересная ведическая особенность) дают богам. Сому часто называют напитком бессмертия, амрита. В греческом языке амброзия – «пища богов», и это слово родственно амрите. Это древний индоевропейский круг понятий. До Сомы, судя по всему, ритуальным напитком являлось медовое питьё: Сома в Ригведе часто именуется «мёдом», мадху.

Сома в Ригведе прозывается - Паванама, «очищающийся». Пу – это очищать. Возможно, тут есть намёк на нечистоту людей, скрывающую от них богов. Нечистота людей мешает их общению с богами. Сома же очищается сам и очищает тех, кто его пьёт.

Автор статьи о Соме в «Энциклопедии религий», Джоэль Бреретон, пишет: «Хотя РВ объединяет гимны, созданные для совершения различных ритуалов, центральное место РВ занимает литургическое собрание ритуалов Сомы» [J. Brereton. Soma // Encyclopedia of Religion. Vol. XII. P.8521].

Нидерландский индолог Ян Гонда, скончавшийся в 1991 году, полагал, что принесение жертвы Сомой – это душа и центр арийского священнодействия. То есть Сома – это важнейшая субстанция жертвы.

8. Приготовление Сомы

Прежде всего тут я подчёркиваю, что Агни – это переносчик жертвы, а Сома – это плод жертвы. Мы хорошо знаем из Ригведы, как готовится Сома. Замачиваются стебли некоего растения, они разбухают, потом растираются давильными камнями. Из-под этих давильных камней вытекает сок, который уподобляют выходу царя с войском на войну, поскольку идёт война с демонами – или же с теми народами, которые одержимы демонами. Потом этот сок пропускают через цедилку, которая называется павитра, из овечьей шерсти, и эта цедилка-сито уподобляется небу. После прохождения через цедилку Сома становится Амритой, напитком бессмертия. Выжатый напиток разливают в деревянные сосуды, дронани, и употребляют в завершении жертвенного ритуала.

Ещё раз замечу, что Сома не хранится. Его смешивают с водой, молоком, кислым молоком, сбитым ячменным зерном. До смешивания сок резкий, вяжущий. На санскрите – тивра. После смешивания Сома желтоватый и золотистый, а до смешения напиток красного оттенка: «Он создает себе сверкающий облик. Это цвет (варна) его» [РВ 9:71,8].

Сома – «благовонный», сурабхи [РВ 9:97,19]. После смешивания Сома становится вкусным, свад, и его пьют боги и люди. Точнее – боги и мужи, поскольку богини и жены сому не вкушают. Люди и приносят сому в жертву богам, и сами её пьют. Именно вкушение сомы делает мужей ариями. Тот, кто не вкушает Сому, не арий. А их жёны, напомню, по ведийским представлениям достигают того мира, который им открывают их мужья. И соответственно, если муж пьёт Сому и достигает божественных миров, то его жена достигает их вместе с ним.

9. Дары Сомы

Капля Сомы – это инду, и это слово используется только для обозначения Сомы, обычная капля – это драпса (сравн. англ. Drop). Потоки Сомы именуются в гимнах ревущими, рычащими, ржущими, мычащими, гремящими, как гром. Это преувеличение, и одновременно – это результат выпитого напитка. Сома открывает, как говорят индийцы, действительный масштаб событий, скрытый от нас обыденностью. Мы не представляем себе того мира, в котором мы живём. Нам он кажется рутинным, неинтересным, непонятным, скучным. Но Сома открывает божественную битву, в которой мы должны быть участниками, делает нашу жизнь исключительно полной и при этом даёт нам огромные силы для этой битвы.

Веды говорят о том, что Сома, как и Агни, порождает мир. «Он породил свет у солнца, сок» [РВ 9:97,41]. «Этот Павамана зажег Солнце вместе с сестрами (звездами)» [РВ 9:37,4]. Сома «порождает светлые пространства неба, порождает солнце в водах» [РВ 9:42,1,1-2].

Сома связан с солнцем. Связь с луной появляется позднее, в Ведах её ещё нет. В Иране связь хаомы с луной неизвестна. Сома – «убийца демонов» [РВ 9:1,2]. «Будь лучшим открывателем просторов, самым щедрым, самым лютым убийцей врагов!» [РВ 9:1,3]. «Сома струится в цедилке, убивая демонов» [РВ 9:17,3]. «К тебе приходим мы день за днем. О капля, в тебе – наши желания! [9:1,5].

Почему тут говорится о желаниях? Дело тут не в том, чтобы стать пьяным, а в том, чтобы достичь бессмертия. Ныне учёные часто говорят, что в ведическое время Сома оберегал от преждевременной смерти, а, как вы помните, ведические арии мечтали прожить сто осеней. И лишь позже он стал напитком бессмертия в прямом смысле этого слова. Но это не так.

Цель употребления Сомы – достижение именно бессмертия, амриты, это камасйа камас, «желанье желанья», как сказано в знаменитом гимне IX мандалы Ригведы, автором которого стал Кашьяпа, сын Маричи. Кстати, слово кама, от которого образовано камасйа камас, это «желание», «половое влечение». И оно же употребляется, когда речь идёт о желании бессмертия. Помните Камасутру? Желание бессмертия приравнивается к этому страстному половому чувству, которое известно, как величайшее из земных желаний человека. Таково же и желание бессмертия. Послушаем этот гимн, в котором, может быть, лучше, чем где-либо в другом месте Ригведы описывается инобытие, с шестого стиха:

6 Где брахман, о Павамана,
Ведя метрическую речь,
С давильным камнем (в руке) чувствует себя великим у сомы,
С помощью сомы порождая блаженство:-
Для Индры, о капля, растекайся вокруг!

7 Где немеркнущий свет,
В мире, где помещено солнце,
Туда помести меня, Павамана,
В бессмертный нерушимый мир!
Для Индры, о капля, растекайся вокруг!

8 Где царь – сын Вивасвата,
Где замкнутое пространство неба,
Где те юные воды, –
Там сделай меня бессмертным!
Для Индры, о капля, растекайся вокруг!

9 Где странствие по своей воле
По троякому небосводу, по троякому небу неба,
Где миры, полные света, -
Там сделай меня бессмертным!
Для Индры, о капля, растекайся вокруг!

10 Где желания и страсти,
Где высшее место солнца,
Где пища для умерших и насыщение, -
Там сделай̆ меня бессмертным!
Для Индры, о капля, растекайся вокруг!

11 Где пребывают радость и веселие,
Веселость (и) увеселения,
Где сбывшиеся желания желанья, -
Там сделай меня бессмертным!
Для Индры, о капля, растекайся вокруг!
[РВ 9:113, 6-11]

Почему – для Индры? Потому, что, выпив Сому, он победил Вритру. Вот такая удивительная связь: не было бы победы Индры над Вритрой благодаря Соме, не было бы и этого божественного фантастического бытия, которое открылось человеку. А теперь оно откроется нам.

Столь же удивителен и гимн об обретении бессмертия из VII мандалы певца Прагатха из рода Канвов:

1 Я приобщился к сладостному напитку жизни, мудрый,
(К тому,) кто доброжелателен, кто лучше всех находит широкий выход.
К кому все боги и смертные
Сходятся вместе, называя (его) медом.

2 Когда ты проник внутрь, ты становишься безграничностью,
Тем, кто отводит божественную немилость.
О сок сомы, радуясь дружбе Индры,
Пусть последуешь ты за богатствами, как послушная (лошадь) – за дышлом.

3 Мы выпили сому, мы стали бессмертными,
Мы пришли к свету, мы нашли богов.
Что может нам сделать теперь недоброжелательность
И что – злоба смертного, о бессмертный?

4 Будь на благо нашему сердцу, когда ты выпит, о сок сомы,
Милостивый, о сома, как отец – к сыну,
Внимательный, как друг по отношению к другу, о ты, чья хвала широко (разносится)!
Продли нам срок жизни, о сома, чтобы мы жили! (То есть, чтобы мы жили здесь полную жизнь, а потом обрели бессмертие. И обратите внимание на эти образы: «как друг к другу», «как отец к сыну», это социальное единство, настоящая дружба, объединяющая людей).

5 Выпиты эти славные (соки сомы,) уносящие вширь:
Как ремни – колесницу, вы связали меня в суставах.
Да предохранят меня эти соки сомы,) чтобы не поскользнулась нога,
И да удержат они меня от перелома!

6 Как огонь, добытый трением, зажги меня!
Дай озарение! Сделай нас лучше!
Да, это ведь только в опьянении тобой, о сома, я кажусь себе
Будто бы богатым. Иди вперед к процветанию!

7 Ревностным духом мы хотим приобщаться
К твоему выжатому (соку), как – к отчему богатству.
О сома-царь, продли нам сроки жизни,
Как солнце – вешние дни!

8 О сома-царь, помилуй нас на счастье!
Тебе мы посвятили себя, знай это!
Играет сила действия и страсть, о сок сомы.
Не выдай нас на потеху врагу!

9 Ведь так как ты, сома, защитник нашего тела,
Ты вошел в каждый член (его), о (ты), со взглядом героя.
Если мы нарушим твои обеты,
Прости нас как добрый друг, о бог, ради лучшего!

10 Я хочу соединиться с мягкосердечным другом,
Который, когда выпит, пусть не причинит мне вреда, о правящий булаными конями.
Этот сома, который вложен в нас, –
Ради него я иду к Индре, чтобы продолжить срок жизни.

11 Вот исчезли недомогания, болезни.
В бегство обратились силы тьмы: они испугались.
В нас поднялся сома крепчающий.
Мы пришли (туда), где продлевают срок жизни.

12 О отцы, сок сомы, который выпит сердцем,
Бессмертный - вошел в смертных.
Этого сому мы хотим почтить жертвенным возлиянием.
Да будем мы в его милости и благоволении!

13 Ты, Сома, находясь в согласии с отцами,
Простерся вдоль неба и земли.
Это тебя мы хотим почтить жертвенным возлиянием.
Да будем мы повелителями богатств!

14 О защитники-боги, заступитесь за нас!
Да не овладеет нами ни сон, ни праздная речь!
Мы, всегда милые для сомы,
Хотим провозгласить жертвенную раздачу, прекрасных мужей!

15 Ты нас, Сома, повсюду наделяй жизненной силой!
Ты войди (в нас), создавая солнечный свет, о (бог) со взглядом героя!
Ты нас, сок сомы, единодушный со (своими) помощниками,
Защити сзади или также и спереди!
[РВ 8:48]

«Когда ты, Сома, проник в нас, ты становишься безграничностью - адити. Люди, ограниченные жизненным сроком, подверженные смерти, ограниченные в своих силах, естественно, и в своём уме, становятся безграничностью благодаря Соме, благодаря богу, вошедшему в человека. Как указывает Мирча Элиаде, «Сома дает чувство общности с богами, и даже чувство принадлежности к божественному миру, дает уверенность в бессмертии» [M. Eliade. History of religious ideas. Vol 1. P.211-212].

Состояние человека, выпившего Сому, определяется глаголом мад, «опьяняться», «радостно воодушевляться». Сам Сома, «опьяняясь, он возбуждается, как бык» [РВ IX, 47,1], «радуется среди богов» [РВ IX, 107, 18]. Он «увеличивается», «возрастает». Действие Сомы было практически мгновенным. Оно в гимнах описано с использованием аориста, особой грамматической формой времени. То есть, выпил Сому – и сразу же испытываешь это возвышенное состояние.

В этом смысле Сома удивительно корреспондирует с Дионисом, и возможно, между этими образами есть некая связь, ещё пока не проясненная учёными. Дионисийская мистерия и выпитый сок Сомы при всей своей внешней различности, по сути, очень близки. Вспомните мистериальные описания в «Вакханках» Эврипида, они очень похожи. И образ прорастающего Диониса.

Очень интересен в этом смысле 119-й гимн X мандалы, о котором многое написано. Его автор – Лаба Индра, что буквально можно перевести как «Перепел Индры». Мирча Элиаде задаёт вопрос: «Кто говорит в знаменитом этом гимне, бог или экстатик, только что испивший священный напиток?» [M. Eliade. History of religious ideas. Vol 1. P.212].

Это не вполне понятно, но Луи Рену считает, что «Кажется, этот гимн должен быть вложен в уста бога Агни, когда во время жертвоприношения он будет спрошен поэтом рассказать об ощущениях от принятия священного напитка» [Louis Renou. Hymnes spéculatifs du Véda. Paris. 1956. P.252].

Бог ли это, человек ли – мы не знаем. Но этот, один из интереснейших ведических гимнов, мы обязательно сейчас прочтём. Кстати, самый лучший перевод этого гимна мы можем найти в замечательной книге А.Бэшема «Чудо, которым была Индия» [А.Бэшем. Чудо, которым была Индия. М. Наука, Главная редакция восточной литературы, 1977. – С. 252]. Но дополним этот перевод строфами, которые тут опущены, из полного текста перевода Т.Я.Елизаренковой. В гимне присутствует рефрен «Не напился ли я Сомы…». Я этот рефрен приведу только в начале и в конце гимна.

1 Так, вот так у меня на душе
Я хотел бы добыть быка (и) коня -
Не напился ли я Сомы?

2 Как ветры буйные,
Понесли меня вверх выпитые (соки Сомы) -

3 Понесли меня вверх выпитые (соки Сомы)
Как быстрые кони - колесницу -

4 Ко мне приблизилась молитва,
Как мычащая корова - к любимому сыну –

5 Я поворачивая кругом молитву в (своем) сердце,
Как плотник – сиденье от повозки -

6 Мне пять народов показались
Не более, чем соринкой в глазу -

7 Оба мира не (идут) в сравнение половины вселенной -
Даже с одним моим крылом -

8 Ростом я превзошел небо,
Превзошел эту великую землю -

9 Ну-ка, положу я эту
Землю там или тут -

10 Поколочу я быстренько
Землю там или тут -

11 На небе одно мое крыло,
Другое поволок я внизу -

12 Я великий-великий,
Я поднялся до туч -

13 Отбываю - хорошо оснащенный дом, -
Везя богам жертвоприношения -
Не напился ли я Сомы?
[РВ X, 119]

Вот такой гимн, рассказывающий об ощущениях человека, выпившего Сому. Он входит в мир богов, он становится одним из них, он приносит им жертвоприношения. Вся «великая земля», все её народы стали ничтожными: эта превознесённость удивительно отражена в этом гимне.

Сам Индра приобретает силу благодаря Соме, который ему приготовили жрецы. То есть, участие людей в космогонии очень велико. «Выжимайте Сому для Индры!» – постоянное обращение к жрецам-адхварью в Ригведе. От Сомы в Индре также возрастает и желание щедро одаривать.

Чтобы победить Вритру, Индра выпил три озера Сомы. [РВ 5:29,7,3-4]. И Сома этот был приготовлен для него людьми. В этом гимне Гауривити Шактья пишет: «Для убийства Вритры Индра выпил у Мануса выжатого Сому – три озера сразу». То есть, люди способствовали победе Индры над Вритрой; Вритра потерпел поражение благодаря выжатому людьми соку Сомы. Сома – бог, освобождённый Индрой; и Сома - жертвенное возлияние соединяются, и, таким образом, бог и жертвенная жидкость – одно и то же. Можно сказать, что Сома – кровь богов, но не всех божественных существ вообще, а именно богов-дэвов. Он направляет к цели действие богов и людей, дакшасадхана.

Сома открывает не бессмысленную суету, а возможность истинных действий, которые нужно предпринять людям для достижения счастья. В этом смысле весьма характерна история об освобождении коров и богатств в знаменитом гимне о панаях. Панаях – это демоны-скупцы, которые спрятали коров и богатства. Но на самом деле понятно, что коровы и богатства – это люди, которые спрятаны от жизни и богов в скале. И вот, приходит вестница Индры, собака Сарама, и говорит, чтобы их отпустили. Там очень интересный диалог [РВ 10:108].

Демоны не хотят никого отпускать, но в итоге освободителями становятся Индра и риши, то есть мудрецы, выпившие Сому. Пещера в скале и демоны, её персонализирующие – Valá, – проламываются пением Брихаспати - господина молитвы, и Ангирасов, или же ударом Индры [РВ 1:6]. Тут же присутствует и намёк на Сому – «Они запрягают желтоватого, пламенного» [1:6,1,1].

Это происходит перед победой над демонами и освобождением коров - людей, из пещеры - преисподней. Обычно этот ведический образ понимают буквально - освобождение коров. Однако речь тут идёт не о коровах, а о людях. Если вы внимательно прочтёте данный гимн, то вы это почувствуете.

10. Идентификация растения Сомы

Ещё одной проблемой является определение растения, из которого добывается Сома. Это растение именвалось анчу в индоиранское время, и андхас – ранее, в индоевропейское время. Это растение как раз даёт красноватый сок при выжимании. Что же это за растение? В Ведах его называют Мауджавата. Название это происходит от горы Муджават, на которой оно якобы растёт [РВ 10:34,1].

Иранская хаома также растёт в горах: об этом многократно говорится в Ясне [10:4; Яшт 9:17 и др.]. Но гора равна небу; так и у шумеров, как вы помните, была Гора небес и земли- Дуранки. Горная локализация намекает на небесное происхождение Сомы. «Сома прорастает из пупа земли в горах» [РВ. 9:82,3]. Безусловно, это было горное растение, но оно символизирует небесную субстанцию.

В 1968 году Р.Г. Уоссон в своей книге «Soma. Divine mushroom of immortality», изданной в Нью-Йорке, объявил, что Сома – это мухомор. И даже более того – что это моча людей, употребивших мухоморы. Действительно, в Ригведе есть одно странное место, где о Соме говорится, как о напитке бессмертия, но говорится в том числе и о «мочащихся мужах» [РВ 9:74,4-5].

Но тут достаточно прочесть даже маленький отрывок, чтобы понять, что, скорее всего, речь там идёт о Соме как о дожде, а вовсе не о Соме как о моче, излитой после съеденных мухоморов. Тут надо отметить, что моча после употребления в пищу мухоморов действительно используется в шаманских практиках, в шаманских трансах, как особое возбуждающее и галлюциногенное средство. Именно об этом писал Уоссон. Скорее всего, в данном случае он ошибается. Сейчас я зачитаю вам этот, довольно тёмный, отрывок из Ригведы.

«Наделенное жизнью облако доится жиром, молоком.
Рождается пуп (вселенского) закона, напиток бессмертия.
Обьединенные вместе, с прекрасными дарами, они радуются ему.
Набухшие мужи мочатся вниз (этим) спешащим…

По всей видимости, в этом случае говорится о дожде. Но Уоссон использовал именно этот отрывок.

…Взревел стебель, сопровождаемый волной.
Для человека он делает набухшим бурдюк, привлекающий богов.
Он влагает в лоно Адити зародыша,
Благодаря которому мы получаем продолжение рода»
[РВ 9:74,4-5].

Эти последние слова тоже очень важны; они уже точно не имеют никакого отношения к мухоморам. Но Сома влагает в лоно Адити - Беспредельности, зародыша, которым мы получаем продолжение рода. Значит, каждый человек, если он рождается и существует в мире ритуала и употребляет Сому, он своих потомков рождает в мир Адити, в мир бессмертия, и это делает людей, бессмертными. Роль Сомы такова.

Чаще всего учёные сходятся на том, что сок Сомы, о котором говорится в Ригведе, добывали из эфедры. Существует более сорока разновидностей эфедры. Это кустарники от 50 до 400 сантиметров высотой с древесным стволом и множеством переплетающихся веточек без листьев, состоящих из сочленений. Эфедру именуют у нас хвойником двухколосковым, а мелкие разновидности традиционно называют Кузмичевой травой, степной малиной, составной елью.

Во многих индийских, иранских и дардских языках название эфедра восходит к слову «Сома». До сих пор парсы Ирана - зороастрийцы, используют эфедру для приготовления своего ритуального напитка. Так что, скорее всего, Сома – это разновидность эфедры. Эфедра не вызывает галлюцинаций, но обладает мощным лечебным эффектом. А что касается галлюцинаций, по всей видимости, речь шла не о галлюцинациях в нашем понимании, а о религиозных переживаниях, которые характерны для принятия Сомы как религиозного, ритуального, священного напитка, а не просто как лекарства или галлюциногена. Вот тогда эти переживания, эти невероятные ощущения и возникают – возникают скорее в мире духа, нежели в мире фармацевтики.

Позднее для ритуала Сомы использовались различные растения, но это не столь важно. Когда сегодня в Южной Индии проводится ритуал сомаяджна, при этом используется растение сомалатха (Sarcostemma acidum), выглядящее как безлистная виноградная лоза.

Сома не был алкогольным напитком, его приготовление не было связано с ферментацией, он выпивался немедленно. Он готовился на рассвете и должен был быть выпит до полудня, не успев забродить. Сома противопоставляется в Ригведе суре, обычному алкогольному напитку, употребление которого осуждается. Как вы помните, в 86 гимне VII мандалы, в покаянном гимне Варуне, говорится, что грех вызывает «сура, гнев, игральная кость, неразумие» [РВ 7:86,6].

Сома же вызывает очень положительные эмоции. Но он мог и убить человека или повредить ему, если его употребляли без должного почтения, без должного понимания, без должного религиозного переживания. «Выпитые, они буянят в сердце, словно пьяницы в тяжелом опьянении от суры (durmádāso ná súrāyām)» [РВ 8:2,12]. «Не убей вспышкой у нас в сердце» [РВ 8:79,8] – обращается к Соме поэт Критну Бхаргава.

Сома целителен: «Всё, что больное, он исцеляет, слепой благодаря ему прозревает, у кого ноги-плети, приходит в движение» [РВ 8:79,2]. «Он помогает слепому и хромому» [РВ 10:25,11]. Сома – амивахан, «убивающий болезни». Сома – это свет, прогоняющий демонов и вдохновляющий, «зажигающий» поэтов [РВ 9:95].

Татьяна Яковлевна Елизаренкова пишет: «Гимны и стихи о Соме за пределами 9-й мандалы с ритуалом непосредственно не связаны, речь там идет о Соме-боге, а не о Соме-растении, хотя бог этот охарактеризован весьма слабо и напоминает то Индру, то какого-либо другого бога… Если Сому и называют иногда «убийцей Вритры» или упоминают его в связи с открыванием пещеры с коровами, то здесь имеет место перенос на Сому героических деяний Индры и ничего более» [Т.Я. Елизаренкова. О Соме в Ригведе // Ригведа. Т.1. С.323; 325].

Но это не так: без Сомы Индра не смог бы совершить своих деяний, и это много раз подчёркивается в Ригведе. Никакого переноса там нет, а есть совместные действия. Вритру убивает Индра, напившийся Сомы – Индра вместе с Агни и Сомой. Так же Индра благодаря этому золотому напитку освобождает из пещеры коров – людей.

11. Похищение Сомы

В сотом гимне Ригведы рассказывается, что Сому похитил со скалы, с вершины - сану, издалека - параватах, с неба, орел - шьена, по просьбе Ману для Индры. То есть, люди просили некоего орла похитить Сому для Индры откуда-то, из небесного, из высшего, из далёкого мира, а не просто собрать на скалах растущий кустарник.

Это похищение описано очень драматически: «Мчась со скоростью мысли, он прорвался сквозь железную крепость, попав на небо, орел принес Сому громовержцу (Индре)» [РВ 8:100, 8]. При этом в орла стрелял стрелок Кришану, но выбил у того только одно маховое перо. [РВ 4:26; 4:27].

В 27 гимне IV мандалы риши Вамадева подробно описывает этот поединок и похищение Сомы. Боги пытались добыть Сому с того света. «Сома был там. Дэвы послали Гаятри (стихотворный размер), говоря: Принеси Сому» [Майтраяния Самхита 8:10]. То же самое мы видим в Айтарея Брахмане 3:25,1; 26,1-3.

Важно то, что если в Ригведе Сому похищает орёл, то позднее Сому уже похищает поэзия. Сому похищает поэтический размер Гаятри, и приносит к Индре. То есть орёл – это, по всей видимости, символический образ. А в 27 гимне IV мандалы Сома рассказывает о себе сам:

1 Находясь еще в утробе, я знал
Все последовательные поколения этих богов.
Сто железных крепостей стерегли меня.
Тут - орел! Я быстро улетел.

2 Ведь он унес меня не против желания.
Я превосходил его расторопностью (и) мужеством.
Тут Пурамдхи оставил Арати,
И он обогнал ветры, умножив (свою) силу.

3 Когда орел с шумом рванулся с неба вниз
Или когда ветры оттуда унесли Пурамдхи,
Когда на него отпустил тетиву
Стрелок Кришану, беспокойный мыслью,

4 (То) прямо летящий орел понес его
С высокой вершины к сторонникам Индры, как Бхуджью.
Тут между (небом и землей) отлетело это маховое перо у этой
Птицы, промчавшейся (своим) путем.

5 Пусть же светлая чаша, смешанный с молоком,
Бьющий через край чистый сок Сомы,
Преподнесенный (жрецами-) адхварью лучший мед,
Щедрый Индра предназначит для опьянения, для питья,
Герой предназначит для опьянения, для питья!
[РВ 4:27].

Таков гимн о похищении Сомы. В более позднем брахманическом тексте сказано: «Поистине, для всех принесен этот Сома, для людей, для предков, для богов» [Капиштхала Кали Самхита 11:5]. Это питьё бессмертия. «Боги сказали Гаятри: принеси ты царя Сому для нас!» [Айтарея Брахмана 3:26,1].

В эпосе более позднем, чем брахманы, многое уже не виделось ясно, и рассказывали, что орёл Гаруда, похитил Сому у Индры на небе. Весь смысл того, что Сома сам соглашается быть похищенным для богов и людей и дабы дать им силы победить демонов, победить Вритру и пребывать всем вместе в божественном единстве, этот смысл забылся.

Интересно, что в «Младшей Эдде» Снорри Стурлусон описывает очень похожую историю. Это, естественно, нордическое предание. Бог Один, приняв облик змеи, проник на гору Хнитбьёрг, где великан Гуттунг (он же Суттунг) прятал мёд поэзии, полученный от гномов как откуп за убийство его отца, великана Фьялара. Один очаровал хранительницу мёда, дочь Гуттунга, деву-великаншу Гуннлёд и провёл с ней три дня и три ночи. Гуннлёд разрешила Одину сделать три глотка напитка, но за эти три глотка он выпил мёд поэзии без остатка и, приняв облик орла, улетел к себе в Асгард.

Гуттунг тоже принял облик орла и попытался настичь Одина. Один успел большую часть мёда выплюнуть в чашу, а меньшую выпустил через задний проход. Тем мёдом, который он выплюнул в чашу, пользуются истинные поэты, заключает Снорри Стурлусон. А мёд, который вышел через задний проход, достался бесталанным рифмоплётам. Безусловно, в этом предании есть зерно памяти о похищении Сомы, но многое, понятно, уже домысел самого Снорри Стурлусона [Снорри Стурлусон. Младшая Эдда. Язык Поэзии. Skáldskaparmál 4-6]. Изображение Одина в виде орла, улетающего от Гуннлёд 7-го века по Р.Х. сохранилось на одном из готландских камней. Часть сюжета Снорри о воровстве мёда присутствует также в Старшей Эдде, в «Речах Высокого» (104-110), но без упоминания орла].

Что же касается Сомы, то в Ригведе об этом очень ясно сказано в начале 72-го гимна VI мандалы. «О Индра-Сома, велико это наше величие. Вы двое совершили первые великие деяния. Вы нашли солнце, вы (нашли) небесный свет, вы уничтожили весь мрак и хулителей» [РВ 6:72,1].

Индра и Сома тут вместе, и никто никого не замещает. Они – причина величия людей, потому что они уничтожили мрак и хулителей, то есть демонов, демонических людей, Вритру. Они сделали людей богоподобными.

И, как заключает свой раздел о Соме Мирча Элиаде, в «Истории религиозных идей», «Ощущение полноты и красоты бытия в сообществе богов долго увлекало индийскую духовность уже после того, как исчез этот изначальный напиток. Предпринимались попытки достичь подобного состояния с помощью иных средств: аскетизма, оргиастического экстаза, созерцания, техник йоги, мистического посвящения…» [M. Eliade. History of religious ideas. Vol 1. P.212].

Вся последующая история индийской религии свидетельствует о том, что попытки эти были небезуспешны.