Возможно ли совместить православие и либерализм?
Меня спрашивают, как можно совместить либеральные ценности и мою христианскую веру? Для меня либеральные ценности – это естественное и прямое следствие моей веры.
Что такое либерализм? По определению – это убеждение в том, что свобода (libero) выбора между добром и злом, между желанным и нежеланным – естественное и неотчуждаемое право человека. Но именно об этом и говорит Христос, говорят апостолы, особенно - Иоанн и Павел, говорит все классическое христианское богословие. Именно эти принципы вошли в меня и стали моей жизнью – «Где Дух Господень – там свобода»; «К свободе призваны вы, братия!». Свобода человека не ограничивается Богом. Но Бог объявляет человеку, что для него хорошо, а что – плохо. Человек может следовать этим объяснениям Божьим, а может и свободно нарушать их. И другой человек не может принуждать его следовать воле Божьей против воли. Только если действия одного нарушают свободу другого, их следует ограничивать. Скажем, человек может слушать любую музыку и смотреть любые фильмы, но если он этим мешает соседям, он должен умерить звук или перейти на наушники.
Сейчас либеральные ценности соединились с поддержкой ЛГБТ-сообщества, с разрешением абортов, эвтаназии и т.п. вещей. Еще очень недавно для историка (50-100 лет назад) во всем либеральном мире (США, Великобритания, ФРГ) гомосексуализм считался уголовным преступлением, наказуемым тюрьмой, аборты были запрещены законом, а об эвтаназии помышляли только нацисты. При этом Америка Рузвельта, Британия Черчилля и ФРГ Аденауэра считались и были образцами либеральных государств. С другой стороны, тоталитарная РСФСР первой в мире узаконила аборты в 1920 году, а в Красном Китае они принудительно обязательны, если детей у женщины больше двух (ещё недавно – больше одного). Всё это говорит о том, что отношение к этим вещам не есть либерализм или антилиберализм сам по себе, а только обычай и мировиденье.
Меня спрашивают, как можно совместить либеральные ценности и мою христианскую веру? Для меня либеральные ценности – это естественное и прямое следствие моей веры.
Что такое либерализм? По определению – это убеждение в том, что свобода (libero) выбора между добром и злом, между желанным и нежеланным – естественное и неотчуждаемое право человека. Но именно об этом и говорит Христос, говорят апостолы, особенно - Иоанн и Павел, говорит все классическое христианское богословие. Именно эти принципы вошли в меня и стали моей жизнью – «Где Дух Господень – там свобода»; «К свободе призваны вы, братия!». Свобода человека не ограничивается Богом. Но Бог объявляет человеку, что для него хорошо, а что – плохо. Человек может следовать этим объяснениям Божьим, а может и свободно нарушать их. И другой человек не может принуждать его следовать воле Божьей против воли. Только если действия одного нарушают свободу другого, их следует ограничивать. Скажем, человек может слушать любую музыку и смотреть любые фильмы, но если он этим мешает соседям, он должен умерить звук или перейти на наушники.
Сейчас либеральные ценности соединились с поддержкой ЛГБТ-сообщества, с разрешением абортов, эвтаназии и т.п. вещей. Еще очень недавно для историка (50-100 лет назад) во всем либеральном мире (США, Великобритания, ФРГ) гомосексуализм считался уголовным преступлением, наказуемым тюрьмой, аборты были запрещены законом, а об эвтаназии помышляли только нацисты. При этом Америка Рузвельта, Британия Черчилля и ФРГ Аденауэра считались и были образцами либеральных государств. С другой стороны, тоталитарная РСФСР первой в мире узаконила аборты в 1920 году, а в Красном Китае они принудительно обязательны, если детей у женщины больше двух (ещё недавно – больше одного). Всё это говорит о том, что отношение к этим вещам не есть либерализм или антилиберализм сам по себе, а только обычай и мировиденье.
Но, при том, для либерала никакое внешнее понуждение к добру не может быть оправдано. Может иметь место только защита от зла, если человек просит у государства такой защиты.
Поэтому, если даже гомосексуализм считать пороком (а я именно так и считаю), нельзя запрещать людям свободно следовать этому пороку, если они этого желают. Законы ФРГ, Великобритании, СССР карающие гомосексуализм – нелиберальны и, слава Богу, что они отменены. Но вот навязывание обществу пороков против его воли недопустимо. Поэтому, если родители не хотят, чтобы их детям в детском саду рассказывали о пользе гомосексуализма – рассказывать такое не должны. Если общество против ЛГБТ-парадов – проводиться они не должны против воли общества.
Брак – это союз мужчины и женщины, заключаемый с надеждой на рождение детей. Отношения гомосексуалистов не могут объявляться, на мой взгляд, браком. Но они имеют те же права в смысле наследования имущества и иные (кроме адаптации детей, т.к. тут речь идет о свободе ребенка выбирать свою ориентацию), что и брачные пары. Закон должен в этом приравнять пары друзей (не зависимо от того, находятся они в сексуальных отношениях или нет – монахи) к брачным парам, но союз друзей браком не именовать.
Аборт – это не право женщины распоряжаться своим телом, а право женщины распоряжаться другим телом, потому что с момента зачатия плод – это не ее тело, а тело, растущее в ней. Оно и генетически имеет частицы не только матери, но и отца. В принципе, заботясь о благополучии и свободе всех людей на своей территории, и, тем более, о благополучии граждан, закон должен защищать младенца с момента зачатия. Так и было повсюду в мире до 1920 года. В древности, впрочем, а в диких сообществах еще недавно (например, австралийских аборигенов), ребенок еще несколько лет после рождения считался вещью, которую можно было убить, съесть, продать (последнее, увы, было и в русском крепостничестве). На мой взгляд, в идеале, общество не должно разрешать аборт, кроме как по медицинским или моральным (изнасилование) показаниям. Но так как наше общество не готово к таким мерам, а по числу абортов на одну женщину мы уверенно держим одно из первых мест в мире, то я бы счел благом распространить в России то законодательство по искусственному прерыванию беременности, какое сейчас имеется в Германии. Не принуждать женщину не делать аборт, а объяснять ей, как это плохо и аморально, и помогать ей материально и морально, если она согласится сохранить ребенка. И не принуждать врача к совершению операции аборта.
Я стараюсь последовательно осуществлять принцип уважения права на свободу в своей общественной и политической деятельности. Именно поэтому мне близка Партия Народной Свободы.
Брак – это союз мужчины и женщины, заключаемый с надеждой на рождение детей. Отношения гомосексуалистов не могут объявляться, на мой взгляд, браком. Но они имеют те же права в смысле наследования имущества и иные (кроме адаптации детей, т.к. тут речь идет о свободе ребенка выбирать свою ориентацию), что и брачные пары. Закон должен в этом приравнять пары друзей (не зависимо от того, находятся они в сексуальных отношениях или нет – монахи) к брачным парам, но союз друзей браком не именовать.
Аборт – это не право женщины распоряжаться своим телом, а право женщины распоряжаться другим телом, потому что с момента зачатия плод – это не ее тело, а тело, растущее в ней. Оно и генетически имеет частицы не только матери, но и отца. В принципе, заботясь о благополучии и свободе всех людей на своей территории, и, тем более, о благополучии граждан, закон должен защищать младенца с момента зачатия. Так и было повсюду в мире до 1920 года. В древности, впрочем, а в диких сообществах еще недавно (например, австралийских аборигенов), ребенок еще несколько лет после рождения считался вещью, которую можно было убить, съесть, продать (последнее, увы, было и в русском крепостничестве). На мой взгляд, в идеале, общество не должно разрешать аборт, кроме как по медицинским или моральным (изнасилование) показаниям. Но так как наше общество не готово к таким мерам, а по числу абортов на одну женщину мы уверенно держим одно из первых мест в мире, то я бы счел благом распространить в России то законодательство по искусственному прерыванию беременности, какое сейчас имеется в Германии. Не принуждать женщину не делать аборт, а объяснять ей, как это плохо и аморально, и помогать ей материально и морально, если она согласится сохранить ребенка. И не принуждать врача к совершению операции аборта.
Я стараюсь последовательно осуществлять принцип уважения права на свободу в своей общественной и политической деятельности. Именно поэтому мне близка Партия Народной Свободы.