Ригведа. Т. 1-3. Пер. Т.Я. Елизаренковой. М.: Наука, 1999.

1. Сияющее Небо

Дорогие друзья, мы начинаем 96-ю лекцию по истории религии и 5-ю - по ведической религии. Это лекция будет достаточно сложной. Она касается представлений о переходе из небытия к бытию.

Мы должны понимать, что речь, в первую очередь, идет о текстах - я не устаю это повторять, - которые обращают нас к устной традиции, бытовавшей четыре-пять тысяч лет назад. Это традиция запечатлелась в текстах вед и в окружающих их текстах брахман и араньяк. Когда мы размышляем о религии Месопотамии или Египта, мы вынуждены создавать реконструкции этих давно умерших культур по отдельным сохранившимся памятникам, текстам. И некоторые исследователи сомневаются, действительно ли у египтян, жителей Месопотамии, хеттов были глубокие знания, или же, как, например, считал американский египтолог Джон Алберт Уилсон (1899-1976), это были достаточно примитивные воззрения, и египтяне представляли мир в виде плавающей по воде тарелки с вылепленным волнистым бортиком, изображающим горы. Такие образы действительно были, и на египетском материале мы не можем с уверенностью утверждать, что это были метафоры, а вот на ведическом – можем.

Ещё одна удивительная особенность индоарийской религии состоит в том, что индоарии любили объяснять. Египтяне и жители Месопотамии не любили объяснять. Ритуал оставался ритуалом, и он сравнительно редко объяснялся, раскладывался, интерпретировался. Но это не значит, что за ритуалом не было неких более глубоких представлений. Конечно, они были. А вот индоарии как раз любили объяснять ритуал - иногда очень замысловато, иногда наслаивающимися друг на друга образами (я вам уже рассказывал о работе П.А. Гринцера, всецело посвящённой этой теме), но, по крайней мере, мы понимаем, что за порой обыденными образами ведических гимнов и за ведическим ритуалом скрывается бездонная глубина.

Есть все основания предполагать, что другие ритуальные культуры, современные ведам, были такими же, хотя обычай объяснять или не объяснять, интерпретировать или не интерпретировать, разнился от культуры к культуре.

Исследователи вед - разумеется, на том материале, о котором мы говорили на предшествующей лекции (я тогда упоминал Александра Яковлевича Сыркина, переводчика Упанишад и вообще одного из лучших наших переводчиков древних санскритских текстов) - конечно, не могут не согласиться с тем, что сказал Сыркин: «Отдельные примеры монистического осмысления содержатся уже в Ригведе, особенно характерны в этом отношении гимны десятой мандалы (Х:5; Х:27; Х:88; Х:121; Х:129 и др.)» (А.Я. Сыркин. Ранние упанишады и Брихадараньяка // Упанишады. Книга 1. Брихадараньяка упанишада. М.: Наука, 1991. С. 12). Эти и другие гимны мы будем читать. Индийский учёный Нарахари посвятил целую книгу идее единобожия в эпоху вед - «Атман в ведической литературе до-упанишадического периода» (H.G.Narahari. Atman in pre-upanishadic Vedic Literature. Adyar, 1944).

Говоря о единобожии, мы обычно имеем в виду представления о Боге-Творце, и это правильно, но никогда не надо забывать, что речь идет о Боге, Который, в то же время, находится по ту сторону Своего творения. Ведь если мы говорим о писателе, творце книги, то понятно, что, скажем, Ф.М. Достоевский и его роман «Преступление и наказание» - это не одно и то же. Да, Фёдор Михайлович создал «Преступление и наказание», но сам он живет в мире, намного более обширном и бесконечно ином, чем мир романа. Так же и Бог-Творец пребывает в Сверхбытии, которое бесконечно больше того, что Он сотворил. Наш мир - это роман, а Бог - это Писатель, с точки зрения любой религиозной системы. Поэтому Тот, Кто сотворил мир, находится вне этого мира, бесконечно больше этого мира, и в отношении этого мира Он - всегда Аджа, Нерождённый. «Преступление и наказание» написано Достоевским, все герои романа созданы Достоевским, а сам он не создан в этом романе, сам он по ту сторону романа. В отношении романа Достоевский «нерождённый», хотя, с точки зрения нашей земной жизни, его родили папа и мама. Так же Нерождённым для этого мира является Бог.

На прошлой лекции мы говорили об Аджа и Тад Экам, и вы помните, что Тад Экам - это Нечто, выходящее из Нерожденного и давшее рождение всем существам. Когда мы смотрим на Ригведу, то видим, что главным объектом почитания там являются дэвы (лат. – deus, бог), от div – блистать, сиять. Поэтому Тад Экам довольно рано стал именоваться Сияющим Небом, Дьяусом. Дьяус-Питар (лат. Юпитер) - это Отец Небесный. То, что на философском языке называется Тад Экам, то на мифологическом передается как Дьяус - Cияющее, то есть это Небо, излучающее сияние. Но это не чисто эстетический образ. Сияние – это дети Неба, дети Дьяуса.

Среди религиеведов, причём хороших, таких как Мирча Элиаде, очень распространено мнение, что Дьяус у индоариев стал «богом отдыхающим» (лат. Deus otiosus), как у многих неписьменных народов. Элиаде пишет: «Изгнание Дьяус-питара ради торжества Варуны (следы этого изгнания можно заметить в Ригведе), кажется, отражают или продолжают процесс, начавшийся много раньше» (M. Eliade. A History of Religious Ideas. Vol. 1. Chicago, 1978. P. 195). А в другом месте, через несколько страниц того же очерка, он говорит: «Гимны Ригведы не являются древнейшей формой ведической религии. Дьяус, индо-европейский Бог Неба, к моменту их создания уже ушел из почитания. Его имя уже означало только «Небо» или «День». Слово указывает на завершение персонификации священного Неба и на превращение его в природное явление. Это сравнительно часто происходящий процесс в отношении небесных божеств: они увядают прежде других божеств и становятся dii otiose» (там же, p.199).

И действительно, если мы вспомним египетские представления, характерные для Нового царства, но, видимо, существовавшие уже и в Среднем царстве, отраженные в так называемой «Книге Небесной Коровы», то там есть образ состарившегося Бога Ра. Ра – это Солнце, Небо. И вот Ра стал стар, Его волосы стали белыми, кости - подобными драгоценным камням, и тогда люди замыслили против Него мятеж. Очень характерно: замыслили мятеж, когда Он стал стар. Но в Индии ничего подобного нет, и никаких намёков на то, что Варуна устроил мятеж против своего Отца Дьяуса, или что вообще какие-то боги-дети устроили мятеж против Дьяуса, нет. Есть иное, и вот иное крайне интересно, и о нём сейчас мы будем говорить.

Но пока заметим, что в ведах Дьяус - это не просто небо, это ни в коем случае не Бог неба, запомним это навсегда! Небо – это лишь образ Тад Экам. И Дьяус (Сияющий) – это образ Тад Экам не только потому, что небо покрывает все, как говорится в Атхарваведе («Дьяус, который покрывает всё», АВ 1:32:4), но и потому, что небо сияет, и из него исходят энергии, которыми творится и поддерживается мир.

В том гимне «К Небу и Земле» (АВ 1:32), фрагмент из которого я только что привёл, говорится, что «я совершил поклонение Дьяусу, объемлющему всё, и Притхиви (земле)». В другом гимне Атхарваведы (6:4:3) (это заговор на опасности во время путешествия – Каушика сутра) говорится: «Непрестанно создавай нам широкое пространство, о движущийся широко! О Дьяус-питар, оттолкни то, что несчастье!». - Человек ощущая себя в опасности, просит Того, Кто создал всё пространство, оттолкнуть от него несчастья. Это заклинание, обращено к Небесному Отцу, Который управляет всем.

Действительно, представим себе человека Древнего мира - людей мало, мир огромен, опасностей бесчисленное множество. Вот он остановился где-то на ночлег в пустынном месте, вдали от жилья, вдали от людей, среди зверей, среди демонов некий человек или группа людей. Как им уберечься? Они обращаются к Небесному Отцу с просьбой оттолкнуть от них несчастья, потому что Он - Создатель всего пространства, и ничто не может происходить без Его воли.

В гимне Ригведы 1:160 (Гимн Небу и Земле Дьявапритхиви), авторство которого возводится к риши Диргхатамасу – «погруженному в глубокий мрак» (он был слеп), говорится, что Дьявапритхиви «Укрепил, воспевая, Небо и землю». Бог укрепляет Себя в тварном мире, который Он создаёт Своими энергиями. Это отнюдь не Бог отдыхающий - Он пребывает в Себе, но постоянно являет Себя Своими силами в созданном Им мире.

Максим Исповедник объясняет: «Мы хорошо говорим, что Бог выше всякой доброты и божественности; божественность в более низком смысле разумеется в применении к ангелам и праведным людям» (Схолии «О божественных именах». 5:2 п.п.7). То есть Бог - по ту сторону, а ангелы и люди - по эту сторону. Ангелы - посланники Божии, Его энергии, духи, но и люди, праведные люди - Его посланники. Они тоже - Его силы. Здесь уже начинает нам приоткрываться та таинственная реальность, что человек - это тоже божественное существо, тоже божественная энергия. «Человек - одно, а Бог – другое» - это неверное суждение. Только человек несовершенный, падший, грешный - он другое, а праведный - это продолжение Бога на земле.

2. «Генотеизм» или монотеизм?

В другом месте Максим Исповедник говорит: «Саможизнь, самопремудрость, самопорядок и прочее суть в Боге образцы (греч. «парадигмата»), которым творения причаствуют наподобие того, как проведенные через окружность прямые причаствуют точке центра» (Схолии «О божественных именах». 5:5 п.п.18). То есть Бог - Порядок сам по себе, Жизнь сама по себе, Премудрость сама по себе. Не премудрость, данная от Бога, а Премудрость сама по себе, первоначальное представление Софии. Не жизнь, которой Жизнедатель-Бог одарил человека, но Жизнь сама по себе, которая в Боге, ибо Бог есть Жизнь Нескончаемая. И вот это суть образцы, которым причаствует творение, наподобие того, как проведенные через окружность прямые причаствуют точке центра. Все эти прямые являются частью точки центра, потому что они пересекают окружность и, так или иначе, соотносятся с ее центром. И теперь мы понимаем, что, когда мы говорим о каких-то энергиях, мы говорим и об Источнике энергий.

Мы можем говорить о движении руки или о движении языка, о слышании, о видении, но мы понимаем, что за всем этим есть человек, который движет своими руками, ногами, языком, открывает глаза, мы понимаем, что за всем этим есть единое начало. Поэтому рука не противоречит языку, глаза не противоречат дыханию - они все суть разные проявления одного и того же.

Но религиеведам это было непонятно, и они обратили внимание на то, что в ведах к каждому из богов – к Варуне, Агни, Соме, Вишну – обращаются как к единственному Богу, как к Миродержцу, Тому, Кто выше всех.Такое обращение, кстати, было очень распространено и в Египте, и в Месопотамии, но ученые обратили внимание, в первую очередь, на ведические тексты.

Как это понять? Очень просто: через энергию обращаются к Источнику энергии. Но поскольку понять это почему-то ученые не смогли, то появился термин «генотеизм» или «кафенотеизм» (от греч. энос – «форма», ис – «один» и теос – «бог»), предложенный Максом Мюллером. Вот что писал Макс Мюллер, объясняя свой термин:

«Отождествлять Индру, Агни и Варуну – это одно, это синкретизм, а обращаться к Индре, Агни и Варуне как к единственному богу, на время совершенно забывая о других богах, - это совершенно другое; именно эту-то фазу, вполне развитую в гимнах вед, я и желал окончательно отличить, дав ей отдельное название, и назвал её генотеизмом» (М. Мюллер. Шесть систем индийской философии. М.: Искусство, 1995. С. 53).

Этот великий религиевед мыслит здесь совершенно в системе хорошо нам с вами известного Эдварда Бернетта Тейлора, который в своих работах о первобытных обществах предложил эволюционную схему развития религии (анимизм – политеизм – монотеизм), которую до сих пор проходят в школе. Учёные давным-давно это отвергли, и такие суждения имеют ценность лишь как история науки, но в то время, в конце 90-х годов XIX века, когда Макс Мюллер писал свою книгу, теория Тейлора была очень распространена. Она и до сих пор весьма популярна в обыденном сознании. И Мюллер говорит, что генотеизм - это этап, шаг к строгому монотеизму.

На самом деле, все наоборот. Монотеизм уже есть, а генотеизм, то есть обращение к Индре, Варуне, Агни как к Единственному Богу – это следствие того, что через ту или иную энергию обращаются к Источнику энергий, от лучей – к Солнцу, от сияющего Неба – к Тому, Кто дает Небу сияние, то есть к Богу-Творцу, от Тад Экам – к Аджа. И поэтому в каждом из этих сияний, в каждом из этих имён - полнота Источника. Поэтому так неуловимы порой различия между богами и в Египте, и в Месопотамии, и в Индии, поэтому так перетекают эпитеты. И только когда религия деградирует в реальный политеизм, когда забывается её Единый Источник, или Он отодвигается, перестаёт быть актуальным, только тогда энергии, силы начинают жить в умах людей своей жизнью, и образуется то, что мы обычно называем мифологией, то есть появляются рассказы о богах. Это характерно для греческой мифологии классического периода, и это перешло в различные современные книжки про греческую религию. В какой-то степени это стало обычным и в Индии, но об этом мы поговорим чуть позже.

3. «Какого бога мы почтим жертвенным возлиянием?»

В замечательном 121 гимне X мандалы Ригведы – так называемом гимне неизвестному Богу, гимне-диалоге, рефреном повторяется вопрос: «какого бога мы почтим жертвенным возлиянием?». А начинается этот гимн так:

«Вначале он возник как золотой зародыш.
Родившись, он стал единственным господином творения (Господин творения, Владыка создания – это Праджапати).
Он поддержал землю и это небо.
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
2 Кто дает жизнь, дает силу, чей приказ
Все признают, чей (приказ признают) боги,
Чье отражение – бессмертие, чье – смерть –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
3 Кто благодаря (своему) могуществу стал единственным царем
Мира живых, (того,) что дышит и моргает (то есть царем нашего мира),
Кто правит его двуногими и четвероногими –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
4 Чьим могуществом (существуют) эти снежные (горы),
Чей, (как) говорят, океан вместе с Расой,
Чьи эти стороны света, чьи руки (они образуют) –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
5 Кем грозно небо, кем тверда земля,
Кем установлено солнце, кем – небосвод,
Кто в воздухе измеряет пространство –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
(Вам это не напоминает хвалебную песнь Богу-Творцу?)
6 На кого взирали с трепетом в душе
Два войска, поддерживаемые (его) помощью,
(это отсылка к Пандавам и Кауравам, а, может быть, к асурам и дэвам)
На кого ярко светит взошедшее солнце –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
7 Когда же пришли высокие воды,
Вбирая в себя всё как зародыш, порождая Агни,
Он возник из этого как единая жизненная сила богов -
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
8 Кто в (своем) величии охватывал взором воды,
Зачинающие Дакшу, порождающие жертву,
Кто был единственным богом над богами –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?
9 Да не причинит нам вреда (тот), кто родитель земли
Или кто породил небо, чьи законы истинны,
И кто породил высокие сверкающие воды –
Какого бога мы почтили жертвенным возлиянием?»

«Какого бога» - на санскрите это Ка (букв. Кто?). Этого «Ка» в поздний период даже считали именем одного из богов. Якобы, помимо всех богов, есть еще бог Ка, и к нему обращен этот гимн, и его мы почтим жертвенным возлиянием. Но, конечно же, это не так. Этот гимн обращен к Богу-Творцу, пребывающему за пределами творения. Этот гимн как раз отрицает многобожие и утверждает единобожие. Он как бы говорит: не думайте, что богов много, это всё Одно, один Бог, и Его мы почтим жертвенным возлиянием.

Последняя строфа раскрывает тайну. Татьяна Яковлевна Елизаренкова считает, что это поздняя вставка. Но нет никаких оснований полагать, что этот фрагмент добавлен. Он написан в несколько ином размере ради того, чтобы подчеркнуть, что здесь содержится ответ на те вопросы, которые заданы в предыдущих стихах. И вот каков этот ответ:

10. О Праджапати! Никто, кроме тебя,
Не охватил все эти существа.
С каким желанием мы совершаем тебе возлияния, да сбудется оно для нас!

Вы помните, что Праджапати – «Владыка созданий». 121 гимн начинается с того, что Он возник как золотой зародыш и стал единственным Господином творения. А в 10-й, последней, строфе раскрывается имя этого Единственного Владыки творения. Интересно, что этот гимн, по анукрамани, то есть по древнему списку авторства ведических гимнов, приписывают Хираньягарбхе, сыну Праджапати. А Хираньягарбха – это и есть не что иное, как золотой зародыш, сын Владыки создания, Тад Экам. Он Сам создал этот гимн как восхваление Себе и дал людям через своих риши для того, чтобы люди знали его и помнили, что Бог един и Он создал всё.

Не досадно, а совершенно закономерно, что в Индии не нашлось своих Гомера и Гесиода. Гомер и Гесиод рассказывают об отношениях между богами. Это могло быть только тогда, когда забылось, что боги есть энергии Единого. Индия безмерно более, чем Греция, богата великими поэтами, но своих Гомера и Гесиода, которые рассказывали бы об отношениях богов друг с другом, там нет. Потому что индийцы помнили и продолжают помнить (конечно, не все, народная вера творит многих богов, творит политеизм) о том, что Бог един.

Через много, много веков после вед величайшему индийскому богослову VIII века по Р.Х., Шанкаре, в детстве было дано такое знамение. Когда ему было пять лет, и он жил в деревне в Керале, он во что-то играл со своими сверстниками и вдруг увидел торговца дынями, проезжавшего по деревне. Увидев симпатичных маленьких чёрненьких мальчиков (не забудем, что на Малабарском побережье, где расположена Керала, проживали чернокожие, тамилы), он дарит им одну дыню. Детки очень обрадовались, взяли дыню и начали спорить, - как вы думаете, о чём? - сколько в мире богов. И Шанкара сказал, что богов столько, сколько косточек в этой дыне. Вы помните, дорогие друзья, что в дыне безмерное количество косточек. Но когда разрезали эту дыню, в ней была только одна косточка! Вот такой рассказ, который отражает представления о Боге в Индии.

Современный рассказчик индийской мифологии Нараян Кришнасвами Разипурам (1906-2001) (Нараян – это личное имя), замечательный индийский писатель и интеллигентнейший человек, тоже, кстати, из Кералы (мы знаем его по переведенной на русский язык книге «Боги, демоны и другие»), пытался создать для Индии греческую модель и стать своего рода Гесиодом для индийцев. Но у него ничего не получилось, хотя он и был, в некотором роде, учеником Роберта Ранке Грейвса, автора «Мифов Древней Греции» и романа «Я, Клавдий». Так вот, Нараян Кришнасвами Разипурам пытался создать какую-то устойчивую мифологию Индии по примеру греческой, но ничего не получилось. Читать это занятно, но ясно, что все это, как говорится, надумано. Нараян - замечательный писатель и умный человек, но чего не было, того не было.

4. Дети Беспредельности и тайна Человека

В Индии прекрасно понимали, что за всем этим множеством имён есть Единое. Но в Индии также знали и величайшую тайну великой брани. Дело в том, что мир не статичен. Это не просто один Творец, и из Него излучение энергий, которыми создан мир, и этот мир столь же великолепен и гармоничен, сколь и его Творец. Индийцы были и остаются не глупее нас с вами, и они прекрасно видели, что мир совсем не благ, что в мире много зла. Древние ведические арии объясняли наличие зла через божественную войну. Эта божественная война потом отразилась во многих мифологиях, в том числе, и в нордической (тоже индоевропейской), но основа её – в ведах.

Веды - это не философский трактат, это практическое действие, и, следовательно, важен объект действия. Объект - это то, что связывает Беспредельное с предельным, с нашим миром. И вот эта связь Беспредельного с предельным получила название адитьи - дети Адити.

Адити на санскрите означает Беспредельность, а её дети - это беспредельные. Это те божественные энергии, которые ведут к Аджа и уходят в бесконечное Бытие. Если мы опять вспомним наш пример с «Преступлением и наказанием» Достоевского, то можно, немного пофантазировав, сказать, что адитьи – это те герои, которые продолжаются в самом авторе, которые неразделимы с автором, неотделимы от него, которые не ведут жизнь, отделённую от автора. А в тех героях, которые отделили себя от автора, замкнулись в себе, нет развития, потому что развитие даёт только автор, а автор мира - это Творец, и это Беспредельность.

В следующих лекциях мы много раз встретим категорию адитьев, детей Беспредельности. Учение о Беспредельном и пределе связано с категориями Сущего и не-сущего. Категории сущего и не-сущего зачастую кажутся слишком сложными, философскими, надуманными, и бывает сложно представить, что древние люди могли подобными категориями мыслить. Однако дихотомия Сат (Сущее) – Асат (не-сущее, то, что по ту сторону от Сущего) присутствует уже в ведах.

Веды утверждают, что бытие родилось из небытия в первом поколении богов. В РВ 10:72 дважды повторен рефрен: «В первом поколении богов из небытия бытие родилось» (10:72,2-3). Значит, бытие - это первое поколение богов, а небытие - это то, что родило это первое поколение богов. Кстати говоря, автором этого гимна именуют самого Владыку молитвы Брихаспати.

В другом гимне подчеркивается, что происхождение сущего в не-сущем открыли мудрецы размышлением в своем сердце (РВ 10:129,4). А сердце, как вы помните, для древнего сознания - это не просто мышца, гонящая по организму кровь, а это средоточие, центр бытия в человеке. Отсюда – сердцевина, середина. И вот размышлением в своём средоточии, где Бог встречается с человеком, мудрецы, риши, открыли, что сущее происходит из не-сущего. Потом уже, в Упанишадах, это будет подвергаться сомнению, но это потом. В V гимне X мандалы говорится, что

«Не-сущее и сущее - на высшем небосводе,
При рождении Дакши (умелого) в лоне Адити» (РВ 10:5:7, 1-2).

Кажется, что это набор непонятных слов, но эти строки очень характерны. Значит, не-сущее и сущее - на высшем небосводе, не на том сияющем небосводе (Дьяус), который проявляется в этот мир, а на высшем, где Бог в Себе, где не-сущее и сущее вместе. И они пребывают в лоне Адити, в лоне Беспредельности, потому что она рождает (Адити, Беспредельность - это женский род). А Беспредельность – это то же, что и Нерожденное, Аджа, только это Нерождённое как бы в своей женской, рождающей, ипостаси. И речь идет о рождении в лоне Адити Умелого (Дакши). Умелый – это Творец всего, Который может называться по-разному - и Праджапати, и Тваштаром (Мастером), и Дьяусом. Вот этот Умелый, этот Дьяус, Небо, творит мир, и это происходит на высшем небосклоне.

В Атхардведе это объясняется более подробно, и сейчас мы с вами впервые познакомимся с одним из важнейших документов ведических интуиций, приготовьтесь к этому. Это XI книга Атхарваведы, 8-ой гимн.

Когда Тваштар (то есть Мастер) пробуравил (того),
Кто высший отец Тваштара,
Боги, сделав смертного (своим) домом,
Вошли в человека. (АВ 11:8,18).
Вот поэтому тот, кто знает
Человека, считает: "Это брахман".
Ведь все божества сидят
В нем, как коровы в хлеву. (АВ 11:8,32)

Дается такой милый, такой сельский образ коровы, хлева, а на самом-то деле это величайшие слова! Когда Творец, или Умелый Мастер, пробуравил Того, Кто Отец этого Мастера (а это Аджа, Нерождённый), Он открыл путь из Нерождённого к рождению. И тогда эти энергии, эти силы Нерождённого сделали смертного, то есть человека, своим домом. Они вошли в человека, и поэтому все боги находятся в человеке, как коровы в хлеву. А что это означает? Это означает, что человек, на самом деле, подобен Отцу Тваштара, ведь именно из Отца Тваштара, пробуравленного, вышли энергии, которые вошли в человека и находятся в человеке. Поэтому-то человек - это такой же Брахман, то есть Творец, как и Аджа, но он смертный и находится в этом мире. И огромная проблема в том, чтобы этому человеку из смертного стать бессмертным, преодолеть смерть, восстановив свое естество, свою природу, и в этом мире действовать так, как надо действовать тому, кто есть средоточие всех богов. Человек - не жалкая песчинка, не ничтожная какая-то амёба, человек - это аналог Нерождённого, и об этом говорится в Атхарваведе.

И характерно, что все божества сидят в человеке, а сейчас мы с вами узнаем, что божества-то бывают разные. Есть и хорошие, и плохие, и все они находятся в человеке, и поэтому человек и хороший, и плохой. И сейчас мы с вами переходим к новому открытию, о котором мы, вспоминая Шатапатху брахману, чуть-чуть говорили на предыдущей лекции.

5. Адитьи и дайтьи

В 82 гимне VII мандалы Ригведы перечисляются те самые боги, те самые энергии:

«Нам пусть Индра, Варуна, Митра, Арьяман
Даруют блеск, великую защиту во всю ширь,
(Они,) усилившиеся от закона, - немеркнущий свет Адити (Беспредельной)!
Мы хотим вспомнить зов Побудителя (бога Савитара)» (РВ 7:82,10).

Это перевод Ольденберга. У Рену перевод немного другой:

«Укрепленные законом, мы желаем призывать в уме Славу Адити от бога Савитара».

Автор этого гимна – один из замечательных риши, Васиштха (санскр. Наилучший), которого мы еще вспомним много раз, пока будем заниматься ведическими гимнами.

О чём тут идёт речь? Васиштха просит, чтобы усилившиеся от закона, от риты, адитьи, дети Адити - Индра, Варуна, Митра, Арьяман, помогли поэту, Васиштхе, и, соответственно, всем людям, которые повторяют этот гимн, обрести блеск и великую защиту во всю ширь, то есть, иными словами, обрести совершенство. Здесь для нас самое главное, что «мы хотим вспомнить зов Савитара, Побудителя». Побудитель Савитар - это тот, кто побуждает, и это слово используют и в самом практическом смысле - как некое желание, в том числе, и половое желание животных, растений к размножению, к развитию, но здесь речь идёт о другом. Васиштха мечтает о том, чтобы Побудитель побудил его устремиться к своему Первоисточнику, к той Адити, Беспредельности, к которой ведут Индра, Варуна, Митра, Арьяман. Именно об этом он просит, об этом гимн - чтобы побудить, вспомнить свою божественную природу.

Кстати говоря, один из этих богов-адитьев - это Арьяман. Арьяман - это близкий друг, дружка на свадьбе, друг жениха. То есть это тот, кто помогает жениху. Эти образы хорошо известны и из Евангелия (Ин. 3:29). В данном случае, это друг человека, помогающий ему вспомнить свою божественную природу и вернуться к ней. Адитьи растут от закона, от соблюдения риты, от соблюдения правды - от того, что египтяне называют маат, и не случайно, что их называют ṛtavṛdho (ритавридхо), «усилившиеся от закона».

А их противники, а они есть, это чада предела, чада Дити – дайтьи. Одни – адитьи, другие – дайтьи, и они противостоят друг другу. Одни - беспредельные, другие - предельные. Одни устремлены в божественного Аджа, другие, напротив, ограничивают себя неким пределом, как те герои Достоевского, которые сказали, что мы хотим быть только на страницах романа, а не хотим развиваться дальше в соответствии с гением нашего творца, писателя Фёдора Михайловича. И вот здесь открывается та тайна, которая, пожалуй, неизвестна напрямую ни авторам Библии, ни Египту, хотя и в Египте, и в Месопотамии, и в Библии, особенно в апокрифических текстах, есть на неё намёки.

6. Асуры и дэвы, силы и энергии

Мы сталкиваемся с новой категорией ведических представлений, с категорией асуров. По ту сторону адитьев и дайтьев находятся асуры. Асуры, как говорится в Атхарваведе, это древнейшая божественная семья. В заговоре от яда говорится о целебной земле: «Ты дочь асуров, ты – сестра богов» (АВ 7:100,3). То есть, если угодно, боги, дэвы - это дети асуров. Целебная земля - сестра богов, но дочь асуров.

Замечательный венский профессор санскритолог Манфред Майерхофер объясняет, что слово «асуры» этимологически происходит от слова asu – жизненная сила (M. Mayrhofer. Kurzgefasstes Etymologisches Woerterbuch des Altindischen. Heidelberg: C. Winter, 1956. Bd. I. S. 65). Соответственно, асуры – это силы.

Действительно, в одном из гимнов Атхарваведы говорится, что они обладатели асурской силы или, как переводит Т.Я. Елизаренкова, колдовской силы (АВ 3:9,4). Слово «колдовская» здесь добавлено как разъяснение, быть может, неудачное. Говорится именно об асурских силах.

Кто же такие асуры? Это всё божественные силы, если угодно – потенциальные силы, сосредоточенные в Боге, не проявившиеся ещё вовне. Поэтому они старше дэвов, проявивших себя. Это, как говорит замечательный своей интуицией Ф.Б.Я. Кейпер, «не падшие ангелы, но потенциальные боги» (Ф.Б.Я. Кейпер. Основополагающая концепция ведийской религии // Труды по ведийской мифологии. М.: Наука, 1986. С. 33).

Почему потенциальные? Потому что Бог – это Бхага, Даритель. Боги - это те, кто создают, кто дают, кто выходят и действуют в мире. Именно это, по большому счету, и есть боги. И мы увидим, что одного из адитьев так и именуют – Бхага. А асуры – это потенциальные боги, которые еще не стали энергиями вовне, и не все станут. Часть станет, а часть не станет. И часть этих асуров сопротивляется созданию мира.

Оказывается, для индийского ума, а, может, и не только индийского, божественные энергии имеют лицо, имеют свободу, и они могут сказать своему Источнику энергии «да», а могут сказать «нет». Они могут сказать, что не хотят создавать мир и человека, который будет таким же, как они. Они могут сказать, что хотят пребывать в Аджа и этого достаточно. Поэтому это потенциальные боги, и не все асуры стали богами актуальными, дэвами. И поэтому в ведах порой говорится, что их отец - не Дити, предел, а Вритра. Вритра – это тоже ограничение, предел, преграда, некая косная стена, которая стоит между внешним бытием и Богом-в-Себе.

В Баудхаяна Шраута Сутре есть такая фраза: «Когда боги и асуры вели великую войну, все существа разделились на две группы: одни пошли к богам, другие к асурам» (18:46). Вы помните, что в Шатапатха брахмане говорится, что правда (рита) пошла к дэвам, а ложь – к асурам.

Время асуров предшествует времени дэвов. Дэвы отделились от асуров, то есть они тоже были асурами, но стали дэвами, когда согласились участвовать в творении сущего из не-сущего. Вот в этот момент перехода от асат к сат часть сил асуров сказала «нет», а часть сказала «да», и тогда некоторые асуры стали дэвами. И в ведических текстах есть понятия devav asura, то есть дэвы-асуры, и asura adevah, асуры-не-девы.

В Шатапатха брахмане есть очень странные слова: «Поистине смертными были боги вначале. Когда же они достигли этих (миров) благодаря Брахману, они стали бессмертными» (Шат.Бр. 11:2,3:6). То есть асуры в Аджа были смертными, это были потенциальные энергии, которые ещё не имели своей жизни, своего бытия, хотя имели уже свою личность, чтобы сказать «да» или «нет». Но когда они достигли этого мира, то есть те, кто стали дэвами, они стали бессмертными, потому что они действуют в этом мире, и они – энергии-асуры. А те, кто ограничили себя, отсекли себя, стали детьми Дити и оказались смертными. Вот такой удивительный образ.

Но и этого мало. Первый из асуров - это Варуна. Он самодержец (санскр. сварадж). В 82-м гимне VII мандалы Ригведы мы читаем:

«Вседержителем (samraj) зовется один из вас, самодержцем (svaraj) – другой.
Велики Индра-Варуна – обладатели великих богатств.
Все боги на высшем небосводе
Со[единили] в вас свою силу, о быки, соединили мощь» (РВ 7:82,2).

А, между тем, Варуна оставался асурой, когда Индра был дэвой и победил Вритру, о чём мы будем говорить, когда будем изучать подробно 32-ой гимн I мандалы. Так как же один из них - Вседержитель, другой – Самодержец, и они действуют в мире?

7. Тайна великой брани

Веды знают то, что, пожалуй, больше не знает ни одна религиозная традиция, хотя, возможно, я ошибаюсь. Дело в том, что по приглашению Индры несколько асуров, которые не стали дэвами, покинули асуров и перешли к дэвам. Это Варуна, хранитель риты, Агни (Огонь), Сома (божественная кровь, которая соединяет людей и богов) и Сурья (Солнце). То есть важнейшие сущности, связанные с жертвоприношениями, ритой и жизнью, покинули асуров. И тогда асуры, перестав получать жертвоприношения, проиграли дэвам.

Это, как говорит Ф.Б.Я. Кейпер, основополагающая концепция ведической религии. Он так и назвал свою статью (Ф.Б.Я. Кейпер. Основополагающая концепция ведийской религии // Труды по ведийской мифологии. М.: Наука, 1986. С. 28-37). Этот переход асуров к дэвам совсем не был благостным процессом. Это, если угодно, говоря человеческим языком, измена некоторых асуров асурическому началу и переход их в дэвы, потому что дэвы - это бессмертие. А те, кто не перешли, стали чёрными демонами, которые действуют и в человеке, и в мире, и находятся в преисподней.

В более поздних, не ведических, памятниках говорится о том, что Варуна - тюремщик, который держит в тюрьме этих злобных асуров. Но это уже народные представления. А в ведах мы видим великую драму, которую знают ведические риши и раскрывают ее.

Давайте посмотрим теперь 124-ый гимн X мандалы. Я позволю себе прочесть его целиком, он небольшой. Это диалог между Индрой и Агни о переходе от дайтьев к адитьям, от асуров к дэвам. И этот диалог завершается неким резюме самого поэта. Сначала говорит Индра:

«1 Приди, о Агни, на это наше жертвоприношение,
С пятью путями, трехчастное, с семью нитями!
Будь возницей нашей жертвы и идущим впереди!
Слишком долго пролежал ты в длительном мраке!

Это, безусловно, призывание Агни на любое жертвоприношение людей, но это призывание и на первое жертвоприношение. Он слишком долго пролежал в этом мраке ограничений, небытия, косности. Приди, стань активным, открой возможность жертве.

Отвечает Агни:

2 Бог, от не-бога скрытно, тайно уходящий,
Иду я, видя перед собой бессмертие.
Из-за того, что я, неприветливый, покидаю того, кто был приветлив,
Из своего круга я ухожу к чужой родне.

Не-боги – это, естественно, асуры, которые не хотят становиться дэвами. Они были приветливы друг для друга, но он уходит к чужой родне, к тем, кто стали дэвами.

3 Видя гостя у другой ветви,
Я измеряю многие формы закона.
Отцу Асуре я говорю приветливое (слово).
Со (стороны), не связанной с жертвой, я иду в сторону, связанную с жертвой.

То есть он говорит Асуре, своему Отцу, приветливое слово, но он уходит в мир жертвы. Что такое жертва? Мы ещё будем говорить об этом. Это то, что соединяет.

4 Многие годы я провел в нем.
Выбирая Индру, отца я покидаю.
Агни, Сома, Варуна – они колеблются.
Перевернулась власть. Я поддерживаю это, приходя (сюда).

Индра:
5 Эти Асуры, стали сейчас без колдовской силы.
Если ты, О Варуна, хочешь меня любить,
То, отделяя правое от неправого, о царь,
Приди под господство моей власти!

Это уже обращение к Варуне, не к Агни. Индра говорит, что ты должен отделить правое от неправого и перейти к нему, Индре.

6 Вот солнечный свет – это он всегда был благом,
Вот ясность, (вот) широкое воздушное пространство.
Давай убьем вдвоем Вритру! Сома, выходи!
Тебя, являющегося жертвой, мы почтим жертвой.

Вритра – это косная преграда. То есть он приглашает и Сому, и Агни, и Варуну. А дальше говорит уже сам поэт:

7 Поэт поэтическим вдохновением к нему цвет прикрепил.
Варуна от бессилия выпустил течь воды.
Создавая покой, словно жены, реки
Эти чистые носят туда-сюда его цвет.

Запомним образ воды, жены и жизни, он нам потом ещё понадобится.

8 Они подчиняются (этой) его высшей силе Индры.
Он живет у них, наслаждающихся по своей воле.
Выбираем его, как царя племен,
Испытывающие отвращение, они отстранились от Вритры.

9 Говорят, что спутник (этих) испытывающих отвращение - лебедь,
Движущийся в обществе небесных вод.
Поэты распознали с помощью размышления Индру,
Движущегося тюда-сюда вслед за ануштубхом».

Ануштубх - это форма стиха. То есть здесь раскрывается великая тайна борьбы и победы, раскола асуров и переход части асуров к дэвам. Вскоре дэвы забрали у асуров жертвенное слово - вач, и благодаря этому жертвоприношения стали совершаться не для того, чтобы кормить этих дэвов, а для того, чтобы открыть путь из мира сотворённого, обратно в мир божественного и вечного.

Характерно, что подобная борьба известна и в Греции. Вы помните, что часть богов второго поколения, титанов, встала на сторону Зевса, а часть – восстала против Зевса, и произошла титаномахия, битва богов и титанов, в которой победу одержали боги третьего поколения, дети Кроноса и Реи. То есть и эллины сохраняют какую-то память о древних индо-арийских преданиях.

Интересно, что слово асура в зороастризме вновь вернулось в своё положительное значение, и Верховный Бог зороастризма, Бог-в-Себе, именуется Ахура Мазда (Владыка мудрости; Ахура – авест. Асура – Господин; Мазда – мудрость, от манос, ум).

Очень важным исследованием, посвященным теме конфликта между асурами и дэвами и соотношению с этим зороастрийского Ахура Мазды, является книга Петера фон Брадке, немецко-российского санскритолога, родившегося в России (P. von Bradke. Dyâus Asurâ, Ahura Mazda und die Asuras. Halle, 1885).

В Ригведе слово асура употребляется 71 раз: 57 раз в единственном числе, 4 раза в двойственном и 10 раз во множественном. Во множественном числе в 8 случаях из 10 это слово обозначает враждебную дэвам силу. Но в единственном числе только 4 раза из 57-ми асура выступает как негативная сила. Почему? Потому что для риши и вообще для ведических ариев более важны те асуры, которые перешли на сторону дэвов. Это Варуна, Сурья, Агни, Сома. Они - самые важные, к ним продолжают обращаться как к асурам, силам, но это асура-дэвав. Это очень важный принцип.

Наконец, как вы помните, всё это окончательно сформулировано в 164-м гимне I мандалы Ригведы, где уже соединены асуры, ставшие дэвами, и дэвы, ушедшие от асуров с самого начала. Я уже вам его цитировал:

«Индрой, Митрой, Варуной, Агни (его) называют,
А оно, божественное, — птица Гарутмант (синоним Солнца).
Что есть одно, вдохновенные называют многими именами.
Агни, Ямой, Матаришваном (его) называют» (РВ 1:164,46).

Значит, все эти сотворившие мир силы и перешедшие к ним другие силы, вместе с ними поддерживающие этот мир, они и есть символическое солнце, божественный Гарутмант. Они одно с Тем, что даёт жизнь и преодолевает, в лице Ямы, смерть.

Кстати говоря, Матаришван - это очень интересное лицо. Это тот, кто, по просьбе Вивасвата, принёс с неба на землю огонь для жертвоприношения. Это - аналог Прометея. И, надо сказать, этот стих очень любят серьёзные современные индийские мистики, начиная от Рам Мохан Роя, создателя Брахмо Самадж – сообщества Бога (начало XIX века), до Рамакришны и Вивекананды. Все они очень любят этот стих, потому что он показывает всю глубину божественного единства, глубину соотношения сил, ставших энергиями, и сил, отказавшихся от этого.

И здесь я позволю себе вновь вспомнить Дионисия Ареопагита и его трактат «О Божественных Именах».

«Все благие выступления и воспеваемые нами божественные имена принадлежат единому Богу, и одно разъясняет бытие совершенного Промысла единого Бога, а другие – более общие или более частные Его проявления» (О Божественных именах. 5:2).

То есть имён много, но все они принадлежат Единому Богу, разъясняя Его проявления, Его энергии, в отличие от покоящихся сил. Нам здесь важно, что многие энергии Единого Бога личностны. Силы соглашаются или не соглашаются стать энергией, и символом этого многоэнергийного Бога является солнце с бесчисленным множеством лучей. Отсюда и Сурья, и Гарутмант, и Вивасват, Отец человеков. Солнце с бесчисленными множествами лучей.

Вы, конечно, сейчас вспомнили образы, очень распространённые в Египте в эпоху Эхнатона, когда изображали солнце, от которого исходит масса лучей и рук, протянутых к людям. Вот это примерно то самое. Но здесь, как вы понимаете, раскрывается глубинная бездна видения.

8. Некоторые итоги

Таким образом, дорогие друзья, сосредоточимся на том, что нам сейчас открылось.

Есть божественное Нерождённое Единство - Аджа.

Из Аджа, на Которого нашло желание – желание создать мир, и это было первое явление мысли, выходит Нечто - Тад Экам, что мифологически понимается как Брахма.

Брахма содержит в Себе множество божественных сил - асура. Они - дети Предела, если они не выходят из Брахмы и не творят мир, и дети Беспредельности, если выходят и творят. Те асуры, которые согласились сотворить мир, стали дэвами. Они стали беспредельными, ибо мир беспределен. Не наш, сотворённый, мир - он, конечно же, имеет предел; но мир, уходящий – через Тад Экам – в Аджа, он беспределен.

Важно, что часть асуров перешла к дэвам, стала дэвами. Это Варуна, Агни, Сома, Сурья. То есть процесс творения не единожды произошёл, и точка. Как говорил современный православный богослов Владимир Николаевич Лосский (1903-1958), ангелы могли отпасть или не отпасть, но это было мгновенное решение, ибо каждый из них - отдельный мир. Так же говорили и некоторые греческие отцы. А в Индии понимают иначе. Каждый импульс божественной силы имеет длящуюся волю, и в этом смысле существует таинственное время-до-времени, когда этим силам можно принимать решение и отпадать от процесса творения или, наоборот, соглашаться с Творцом и соучаствовать в благом деле творения.

Основа создания мира - правда, рита. Рита - это некая линейка, по которой выстраивается правильный путь. Поэтому правда отошла к дэвам, а ложь - к асурам. Потому что отказ от участия в создании мира, пребывание в себе, некое эгоистичное замыкание на себе – это ложь. Асуры-не-боги отдали себя другому, небеспредельному, миру. И поэтому между дэвами и асурами идёт война, война между теми, кто желает покоя для себя и равнодушен к творению, и теми, кто желает благотворения и поэтому презирает покой.

И, наконец, поскольку люди созданы как аналог этого великого мира, они тоже участвуют в этой войне, и сами выбирают путь - или адитьев, или дайтьев. Люди - не только объекты божественной деятельности. Они - субъекты великого божественного дела или, если угодно, воины великой войны дэвов и асуров, адитьев и дайтьев. И эта война идёт не танками, не пушками, не мечами, не стрелами, хотя порой она приобретает и этот образ. Она, в первую очередь, идёт в сфере священнодействия, с помощью ритуала. Но об этом, дорогие друзья, мы поговорим на следующей лекции.